Сказка о верности.

— Знаешь, Степан, — сказала супругу жена Мария, наливая ему борща. – Нам ведь с тобой уже по девяносто, помирать скоро.
— Лично я умирать не собираюсь, — ответил Степан, покачивая ногой в дырявом тапке. Он, как всегда за ужином, просматривал газету.
— Все смертны, — вздохнула старуха.
— А ты лично знаешь всех и каждого Может, ходит сейчас миллиард бессмертных и в потолок плюет – супруг нес пургу, как репу сеял, привычно и не задумываясь.
— А чего ж не знает никто
— А они не говорят, чтоб им не завидовали.
Дед придвинул к себе тарелку и начал есть, нещадно хлюпая.
— Ох, балабол,- старуха отобрала у него ложку, — ты, хоть иногда, можешь быть серьезным
— Во время еды я всегда серьезен – такими вещами не шутят! – Степан попытался отобрать ложку.
— Знаешь, о чем я подумала
— Отдать ложку обратно
Мария не приняла шутливого тона:
— Вот мы помрем, так и не узнав друг о друге чего-то важного. А ведь у всех есть свои скелеты в шкафу.
— Для чего и шкаф, если не для скелетов Да ты ложку-то отдашь!
Старик осердился всерьез, но супруга не дрогнула:
— Степ! Давай расскажем друг другу самое заветное и простим. На душе легче станет!
Дед, кряхтя, встал, взял другую ложку и принялся хлюпать и ворчать одновременно:
— Так у тебя, может, этих скелетов – загнешься слушать. И в шкафу, и в секретере, и в прикроватной тумбочке!
Мария, помолчав, сказала:
— Знаешь, почему я тебе всю жизнь верная была
— А ты была – сверкнул взглядом старик из-под густых бровей.
— В том-то и дело, — вздохнула супруга и начала рассказ.
– Мы с тобой тогда месяц, как поженились и пригласили в гости Гавриловых.
— Это каких Гавриловых, там где муж сопливый
— Ладно тебе, сопливый! Так, хлюпал иногда.
— Да у него насморк не проходил! Гаврилов, когда стрелочником работал, так у него поездА лишнюю пару километров проскакивали!
— Ну, помолчи, шутник! – замахнулась старуха половником. – Слушай дальше! Мы тогда сильно напились и, когда вы курить выходили, болтали с его женой, как у кого в постели, понимаешь
— Нет.
— Ну, у кого больше, у тебя или у Гаврилова, кто сколько раз и все такое…
— Если б узнал тогда – прибил! – грохнул кулаком по столу дед.
— Еще успеешь! Я не помню, кто первым предложил… В общем – решили мы на одну ночь мужьями поменяться.
— Что-о-о! — возмутился Степан. – И как Поменялись
— Поменялись! – покорно кивнула Мария. – Гавриловы тогда у нас заночевали, в маленькой комнате, и, когда вы уснули, мы пробрались каждая к чужому мужу, я к Гаврилову, а та к тебе. А ближе к утру, пока темно, начали… Ну, это…Ты понял…
— Сношаться, — услужливо подсказал он.
— Фу, пошляк! Потом ушли, вроде как в душ, и поменялись обратно.
— Тэ-э-экс! – протянул старик. — Ну, и у кого больше У меня или у Гаврилова
— Так в том-то и дело, что разницы – никакой! – замахала она руками. – Все один в один. И поняла я, раз у всех мужиков одинаково — зачем измены Зачем возможный скандал, слезы детей, развод К чему все это – она погладила Степана по голове. — А в остальных отношениях ты лучше всех был – работящий, красивый, детей наших любил. Так я тебе всю жизнь верность и храню. Прости, пьяные были и молодые, — закончила она, покаянно склонив голову.
— Нормальная жена сказала бы, что у мужа больше, — проворчал супруг и вкрадчиво сказал : — Машь, ты сядь-ка.
— Бить будешь Через столько-то лет
— Сядь, а то упадешь. Мы же с Гавриловым в ту ночь тоже постелями поменялись!
— Как! – вскинулась старуха.
— Каком кверху! Сама же говоришь – молодые были и пьяные. Интересно стало, у кого жена в постели лучше! И пока вы там в ванной хихикали да в темноте шарахались, мы кроватями и махнулись!
— Ах ты, кобелина! – замахнулась Мария, но Степан перехватил руку.
— Дело в том, — сказал он, глядя в любимые подслеповатые глаза, — что я тогда тоже понял: если нет разницы – зачем мне чужих пробовать
— И ты всю жизнь мне верность хранил, как и я тебе – растрогалась старуха.
— Конечно, родная! – обнял ее старик.
А про себя хитро улыбнулся.

© Дмитрий Г. Донской

Источник