Истории из жизни реальных людей
В какого пальцем не ткни – хоть в водителя, хоть в крановщика, хоть в штукатура или аккумуляторщика, ни одного простеца, все с харизмой такой, что шире горизонта и выше небес. По имени-отчеству там друг-друга никто не навеличивал у всех сплошь были только прозвища. Потому, что Иван, ну что Иван, он везде Иван и пол-деревни Иванов. А сказали, допустим – Кружка, который кран сжёг, и всем сразу ясно кто это. Или Баба-яга. Мужчина, кстати. Не Кощей, ни Леший, а именно Баба-яга. Спроси кого, почему – Баба-яга, никто уже и не скажет. Прилепилась кличка и всё, с концами.
Творили, конечно, много всякого. И на трезвую и на пьяную голову. Да такого, что деревня потом годами вспоминала.
Аккумуляторщиком в том славном коллективе работал Чёрт Иванович. В миру-то по паспорту он был, конечно, Анатолий, но вся деревня навеличивала исключительно Чёртом Ивановичем. Кличка являлась продолжением незаурядных внешних данных мужчины. Чёрт Иваныч был худ, сух и костист просто до безобразия. Черты лица все были заострены до предела, как у человека, который не сегодня-завтра Богу душу отдаст от истощения, хребёт, как динозаврий гребень торчал даже из-под самой плотной фуфайки.
Помимо аккумуляторов и регулярного употребления крепких спиртных напитков Чёрт Иванович имел ещё одно хобби-йогу. Выписывал журнал «Физкультура и спорт» и газету «ЗОЖ», где регулярно черпал новые знания и асаны. Расстелит фуфайку возле аакумуляторной в обеденный перерыв и давай на ней изгаляться. То в капотасане замрёт, то в мандукасану завернётся, то в маюрасане над землёй висит.
Казалось бы – прекрасное увлечение. Растягивайся и здоровей, сколько сил хватит. Но нет. Чуть не отправился к праотцам Чёрт Иваныч, благодаря ЗОЖу.
А дело было так: натопил Иваныч баню, да так натопил, что труба над крышей подпрыгивала от жара и отправился в первый мужицкий пар. Да перед тем, как зайти в парилку, ещё охапку дров в печь подкинул. Но с таким прозвищем и понятно, что чем страшней кипит котёл, тем Чёрту Ивановичу в бане веселей.
И что там в его сухую голову ударило, непонятно. Но решил он именно в бане помедитировать и сотворить сложнейшую асану-йоганидрасану. Уж лучше б стакан самогона хватанул, вот ей-Богу. Меньшими потерями бы для организма обошлось.
Суть в том, что обе ноги нужно закинуть за голову. В лежачем положении. Но это же Чёрт Иваныч, не какой-то там хлипкий индиец. Ложиться он не стал. Сел на полок, распарился хорошенько и начал тянуть свою горячую ногу за шею. Дотянул. Потом взялся за вторую. И вторую закинул без труда. Сидит на полке, пятками в потолок банный упирается. Хорошо.
Котёл кипит, железо краснючее от жара. Здоровье в Чёрта Иваныча вливается мощными потоками. Медитация идёт такая, что в Гималайских монастырях колокольцы звенят.
Чует Иваныч, что жарковато стало даже ему. Хотел встать, да дверь приоткрыть, чтобы живого воздуха из предбанника впустить, но не тут-то было. В спине что-то звонко хрустнуло, ноги потянуло судорогой и острые его пятки плотно воткнулись в банный потолок. И ни туда и ни сюда.
А котёл жарит. А вода кипит. А самые нежные части тела как раз напротив котла врастопырку торчат. Кричать смысла нет. Баня в конце огорода тридцатисоточного, хоть закричись, никто не услышит.
Хорошо, что через час с небольшим жена хватилась своего мужа-йога. Пришла в баню, дверь открыла : «Толя, Толя, ты живой». А у Толи уже и глаза повысохли, слюны во рту не осталось. Крякнул что-то в ответ из парилки. Жена заходит и видит бордового, как буряк мужа в жуткой позе, со согревшей до пузырей попой и прочими мягкими местами.
Давай ему ногу с головы снимать, а она не снимается, он мычит от боли так, что кровь сворачивается. Кое-как стащила его с полка и волоком поволокла до дома. А на улице февраль, а снег спрессовался не хуже асфальта, поверху наст сплошной. Докатила его до дома, врачей вызвала.
Те приехали, кое-как разогнули Иваныча под дружный гогот. А он мало того, что в закорючку согнут, так у него со стороны живота ожог, а спина и весь филей как бритвой срезаны. Пока по снегу жена его волочила через огород в панике, всю шкуру с его динозаврового хребта сняла. А там ещё бычок на выгуле стоял, навоз тоже кое-где попадался и в нём Чёрта Иваныча изваляло прилично. Оздоровился на славу.
Хорошо, что всё хорошо закончилось. Жив остался и ладно. Всё зажило, как на собаке, быстро.
Уж сорок лет почти этой истории, а деревня всё помнит и передаёт из уст в уста.
Берегите себя, мужики:) Поменьше фанатизма во всем. С праздником!
Ульяна Меньшикова