Новая жизнь на ночной трассе

 

Новая жизнь на ночной трассе Лёша опоздал на последний автобус. Он так загулялся с Галей, время пролетело как-то незаметно, и когда он хватился - было уже поздно. Он успел на последний автобус

Лёша опоздал на последний автобус. Он так загулялся с Галей, время пролетело как-то незаметно, и когда он хватился — было уже поздно. Он успел на последний автобус из поселка энергетиков в районный центр, но надо было ещё ехать более сорока километров до областного города, где он собственно и жил.
Алексей часто приезжал в этот поселок. Во первых здесь жила его любимая тётушка и его двоюродная сестра Тамара. В самом поселке, построенном для работников электростанции, жило много молодежи, было всегда весело. Тут он и познакомился с Галей. Лёше было 17 лет, но выглядел он значительно старше. У него были усы, и не какой нибудь подростковый пушек, а настоящие густые и мягкие усы, как у основателя «Песняров» Владимира Мулявина. Лёша пользовался успехом у девчат, даже тех, кто был старше его. Недавно он познакомился с Галей, любовь очередной раз закружила его, и он стал часто наведываться к своей тётушке.
И вот теперь он растерянно стоял на автовокзале районного центра. Кассирша только что сказала, что последний рейсовый автобус ушёл десять минут назад и единственная возможность уехать — это дождаться проходящего транзитного автобуса, который будет часа через два. На часах было 23.00. Прикинув в голове, что при самом благоприятном раскладе, он попадёт домой не раньше трёх часов ночи — Лёша вздохнул. Да, теперь нагоняй от мамы ему был обеспечен, да и утром же ещё надо в школу бежать. Лёша учился в выпускном, десятом классе и хоть никогда не числился в отличниках и даже в хорошистах, но пропускать занятия не хотел.
Зал автовокзала был абсолютно пуст. Лёша вышел на площадь перед автовокзалом и вытащил пачку «Золотое руно». В то время это были очень дорогие, ароматизированные сигареты. Затянувшись, Алексей оглядел площадь. Она была пуста. Лишь только в сторонке стояла одинокая машина — ГАЗ-24 такси. Леша очередной раз вздохнул. Эх, было бы дело днём, он, не задумываясь, уехал на такси. Всё дело в том, что билет на автобус стоил 75 копеек, а таксисты брали за поездку в областной город 4 рубля. Очень часто, пассажиры, которые не хотели трястись в автобусе, кооперировались, сбрасывались по рублю и ехали с комфортом на такси. Но где сейчас найдёшь ещё троих человек Автовокзал был пуст.
Алексей уже хотел было войти в зал ожидания, чтобы подремать на скамейке, как дверь такси открылась, и водитель такси окликнул его:
— Эй, парень, тебе на Степнянск нужно
— Туда, а что
— Ну, так поехали!
— А за сколько
— У меня одна пассажирка есть — значит с двоих по два рубля.
— Нее. За два рубля не поеду… Дорого.
Лёша не хотел признаваться, что у него в кармане остался последний, «дежурный» рубль и больше денег не было.
Но водителю видно тоже нужно было домой, а других пассажиров больше не предвиделось. Он махнул рукой и с досадой сказал: — Ладно, поехали за рубль.
Вот это удача, вот это подфартило — подумал Лёша. Эдак я через полтора часа и дома буду!
Он тогда и не подозревал, что не через полтора часа, и даже не через три он дома не будет, а сам окажется втянутый в такую историю, о которой он будет помнить всю оставшуюся жизнь.
Алексей уверенно уселся на переднее сиденье. В тусклом свете салонного плафона он заметил совсем молоденькую девушку, сидевшую на заднем сиденье. Светлый плащик не сходился на её огромном животе. Девушку звали Катя, ей было восемнадцать, и она была на последнем, девятом месяце беременности.
Со своим мужем Толей Катя встречалась с восьмого класса. Он был на два года старше её, они искренне любили друг друга. Катя полтора года назад окончила школу, поступила в институт и они с Толей собирались через год пожениться. Однако со свадьбой им пришлось поторопиться. Как раз за праздничным столом, когда праздновали восемнадцатилетие Кати, ей вдруг стало плохо, началась тошнота и рвота. Все перепугались, подумали, что именинница чем-то отравилась. Но причина была в другом…
В то время не было ещё никаких экспресс-тестов. И когда на следующий день, после осмотра врача, тот объявил Кате — «Поздравляю Вас девушка — Вы скоро будете мамой» — это было для Кати как гром с ясного неба. Нет, у неё не было никаких сомнений по поводу Анатолия — её любимый не раз ей говорил, что очень хочет сына или дочку, но это всё воспринималось, как далёкое будущее. Вот они поженятся, окончит Катя институт, и тогда у них, конечно, будет много детей… Но чтобы вот так, неожиданно…
Беременность у Кати проходила не то чтобы очень тяжело, но постоянный токсикоз очень отразился на её характере. Она стала плаксивой, капризной, её всё раздражало. А ещё она боялась. Она дико боялась родов, болей и ещё больше боялась потерять малыша. Каждый раз, в женской консультации, в ожидании приёма врача, ей приходилось выслушивать от других будущих мам бесконечные рассказы — кто как рожал, какие были осложнения, как бездушно к ним относились сёстры и санитарки… Все эти разговоры страшно пугали девушку и ещё больше повергали в депрессию. Если бы рядом была мама! Но она жила в областном городе, а они с Толей в районном, в сорока километрах.
Приближался день, когда Кате предстояло ехать в больницу. Она уже потихоньку собирала вещи — халатик, тапочки, простынку. И эти сборы ещё более усилили её тревогу. А тут как назло Анатолия всё не было с работы. Катя ходила, как уточка, переваливаясь с ноги на ногу. Низ живота ныл. Она пыталась прилечь — но паника всё нарастала и нарастала. В какой-то момент разум у неё совсем помутился. Надо ехать к маме. Мама поможет, мама не оставит меня одну. А Толя меня совсем не любит! Он совсем обо мне не беспокоится! Вот уеду сейчас — пусть побегает, поволнуется. Так, вот сейчас соберусь и поеду! Катя, как могла быстро оделась, схватила сумочку и поехала на автовокзал…
На автовокзале ей сказали, что последний прямой автобус только что ушёл. Катя уже было хотела возвратиться домой, но тут к ней подошёл водитель такси и предложил отвезти её в Степнянск. Катя уселась на заднее сиденье и стала ждать, когда они поедут.
От всех последних переживаний она незаметно для себя задремала и даже не сразу почувствовала, как намокло её бельё и тоненькие горячие струйки побежали по её ногам…
Как только Алексей уселся на переднее сиденье, водитель завёл двигатель и лихо, по таксистки развернулся и выехал на трассу.
— Вы бы поосторожней — сказал Леша. А то ещё начнёт рожать в машине. Он кивнул на заднее сиденье.
— Ничего, не успеет, мы сейчас быстренько долетим.
У водителя было приподнятое настроение. Он уже предвкушал, что быстро сдаст машину в парке и наконец, отправится домой, где его ждал горячий ужин и любимая жена.
Машина летела по абсолютно пустой ночной трассе. Ни встречных, ни попутных машин практически не было. Все в машине молчали, и каждый думал о своём. Лёша уже было собрался задремать, но его насторожил тихий, приглушённый стон с заднего сиденья.
— Девушка, Вам что, плохо
Он обернулся и в этот момент дикий женский крик наполнил весь салон машины.
От неожиданности водитель дёрнул рулём, и машина широко вильнула на дороге. Хорошо, что не было встречных машин. Такси замерло на обочине.
— Ты это что Ты не вздумай. Ты потерпи немного. Мы сейчас уже доедем. Голос водителя дрожал, и он трясущимися руками пытался повернуть ключ зажигания. В этот момент девушка опять дико закричала, да так, что у водителя и Алексея заложило уши.
— Ну, всё, приехали — сказал Алексей. Сейчас рожать начнёт. Он посмотрел на водителя.
— Ты что на меня смотришь Я неее, я не могу! Я не знаю. Я вообще крови боюсь! Я не буду! Водитель выскочил из машины и отбежал на несколько метров.
— Да Вы что, она же может умереть! Мне что ли роды принимать
— Я не знаю, давай остановим кого нибудь!
Лёша понял, что он влип. Останавливать было просто некого. Дорога была пуста. На водителя надежды тоже было никакой. Что же делать И тут он вспомнил….
У них в доме была большая библиотека. Ещё ребенком он очень любил копаться в книгах, особенно в тех, которые стояли во втором ряду. И вот однажды он натолкнулся на тяжеленный том — кажется книга называлась «Ваш ребенок». Это было переводное, чехословацкое издание. В книге описывалось, как вести себя мамам с первых месяцев беременности, как готовится к родам, и как ухаживать за малышом в первые месяцы жизни. Книга содержала много рисунков и фотографий и понятно, почему мама её прибрала подальше. Но Лёша книгу нашёл и с большим любопытством рассматривал в детстве запретные иллюстрации. А самое главное, в книге был раздел, как вести себя и что делать, если роды случились в дороге, в поезде и т.д. Наверное, именно это и спасло Катю.
Когда, через много лет, Алексей, будучи уже взрослым мужчиной, вспоминал это происшествие — он всегда поражался своему спокойствию в тот момент. Может быть, он в силу своей молодости не до конца понимал, что происходит. А может быть, просто сработал, какой-то механизм, который отключил все его эмоции. Но в зрелом возрасте, при каждом воспоминании об этом событии у него мороз пробегал по коже.
А в тот момент, он, вспомнив всё, что было написано в книге, вдруг неожиданно для самого себя начал командовать.
— Ладно, я Вас понял. Ну, помочь то Вы мне сможете
— А что делать нужно
— Для начала давайте вытащим девушку из машины вместе с сиденьем.
Они с двух сторон взяли нижнюю подушку сиденья с полулежащей на ней Катей и стали осторожно вытаскивать из машины. Катя, которая вроде бы была в полузабытье, тут же очнулась и начала протестовать и отбиваться.
— Куда вы меня несёте! Оставьте меня! Уходите все! Я всё маме расскажу.
— Расскажешь, конечно, расскажешь! Ты только не молчи! Говори, говори.
Лёша и водитель не без труда вытащили Катю и положили вместе с сиденьем прямо перед капотом машины под свет фар. В этот момент Катю накрыла вторая волна схваток. Она опять дико кричала и звала маму на помощь. Её сердце сжалось от ужаса и боли. Она чувствовала, как её ребенок просится на волю. Вторые схватки прошли так же быстро, как и первые.
— Так, сказал Лёша. Похоже, что роды стремительные. Времени в обрез. Вода, мыло есть — он повернулся к водителю.
— Да, конечно, всё есть… А может быть лучше сорокоградусной
— Если есть — давайте.
Лёша быстро вымыл руки — водитель лил ему на руки прямо из бутылки.
— Так. Ещё нужен нож или ножницы и суровые нитки или шпагат.
— Зачем
— Некогда объяснять. Есть
— Да всё есть.
Водитель полез в бардачок и достал острый нож, похожий на сапожный и моток суровых ниток.
— Отлично, продезинфицируйте всё это. А я к ней.
Лёша решительно подошёл к девушке, секунду поколебался, а потом решительным движением задрал подол платья и стал стягивать с Кати бельё.
— Что ты делаешь, гад! Не смей! Я тебя посажу! Оставь меня! Не прикасайся ко мне!
— Давай, давай, кричи — Леша продолжал начатое.
В это время Катя поднатужилась и ударила Алексея пяткой в лоб.
— Ты чё делаешь, дура! Хорошо, что без обуви, а то так бы и убила! — Лёша потирал ушибленный лоб.
Но Катя ответить уже не успела. Она опять дико закричала, её тело выгнулось, кожа промежности начала разрываться. Что-то горячее брызнуло Лёше в лицо, и он увидел головку малыша.
— Так не тужься! Дыши быстро и часто! Он сейчас сам выйдет!
Катя задышала, как велел Лёша. Алексей подставил руки и принял горячее, скользкое тельце только что появившегося на свет нового человечка.
Но малыш молчал. Лёша испугался. Неужели мёртвый Он повернул крохотного ребенка и слегка шлёпнул по попе.
— Ты что изверг делаешь Ты почему моего ребенка бьёшь
Лёша не обращал внимания на её крики. Он осторожно присел на корточки и, прижимая ребёнка к себе одной рукой, другой попытался освободить ротик и носик от слизи. После этого он ещё раз слегка шлёпнул ребёнка по попке. Крохотный малыш пискнул, чихнул и закричал.
— Жив! Он жив! У тебя мальчик!
— Дай, дай его мне!
— Подожди, надо пуповину отрезать.
— Ой, не надо! Ему больно будет.
Но Лёша уже не слушал Катю. Он положил младенца на свободный краешек сиденья и, сделав над собой усилие, перерезал пуповину. Оставшийся отросток он быстро перевязал суровой ниткой. Не красиво конечно получилось, ну да ладно — в больнице всё сделают, как надо.
Он снял с себя куртку, завернул в неё новорожденного и положил его на переднее сиденье. После этого, они уже вместе с водителем подняли сиденье с лежащей на нём Катей и перенесли её в машину. Взяв ребёнка к себе на колени, сам сел на переднее сиденье.
Повернувшись к водителю, он выдохнул: — А теперь отец гони…
Машина с визгом рванула с места.
Пожалуй, так быстро Алексей ещё не ездил. Машина летела. Малыш кричал не переставая. Из тёплого, уютного животика он попал в холодный, не знакомый и враждебный мир. А самое главное — где мама Где моя мама Верните мне мою маму! А мама в это время, слушая крик своего малыша, хотела забрать его к себе, скорее прижать к груди, но сил, даже поднять руку у неё не было.
Лёша тоже был как в прострации, его начинала бить мелкая дрожь — то ли от холода, то ли от пережитого нервного напряжения.
В город они влетели, не снижая скорости. Ночные улицы были пусты, и водитель продолжал выжимать из старенькой Волги всё, что только было можно. Было видно, что он хорошо знает, куда ехать.
Машина такси на высокой скорости въехала во двор старенького здания. В этой больнице появилась на свет не одна тысяча жителей города. Водитель выскочил из машины и бросился к дверям приёмного покоя. Буквально через несколько секунд из него выскочили санитары с носилками, медсёстры и врач. Катю осторожно вытащили из машины и положили на носилки. Одна из сестёр забрала у Лёши малыша.
Алексей так и остался сидеть на переднем сиденье, с трудом соображая о том, что произошло. В это время из приёмного покоя вышла пожилая санитарка и направилась к нему. Эта женщина, как будто бы сошла со старых фотографий сестёр милосердия времён Первой мировой войны. В длинном белом халате, в косынке с красным крестом. Она подошла к Алексею и сказала: — Пойдём сынок, тебе умыться надо родимый… Алексей оглядел себя. Даа. Видок у него был ещё тот. Руки были липкими, как и лицо. Куртку пришлось выкинуть — появляться дома в ней было нельзя… Санитарка повела Лёшу вглубь двора, где стояла старенькая водоразборная колонка. Алексей долго мыл лицо и руки, а потом вытерся поданным санитаркой полотенцем. После умывания он почувствовал себя значительно лучше.
В это время из приёмного покоя вышла медсестра и крикнула: — Эй, парень, это же ты роженицу привёз — иди сюда, тебя врач зовёт.
Лёша зашёл в приёмный покой. Врач — достаточно ещё молодой мужчина сидел перед раскрытым большим гроссбухом.
— Давай, присаживайся. Как твоя фамилия, имя отчество. Адрес прописки.
— Зачем это — Лёша не на шутку перепугался.
— Так положено. Если кто то, кроме скорой помощи доставляет человека в больницу — обязательно записывают все его данные. Итак
Лёша сказал своё имя, отчество и адрес проживания. Врач внимательно всё записал, а потом поднял глаза на Лёшу и посмотрел на него усталым взглядом через большие роговые очки.
— Лёша, а ты какого года рождения
— Я Шестидесятого. А что
Врач даже не пытался скрыть своего изумления.
— Ну, ты парень даёшь! Принять роды в такой ситуации и так спокойно сидеть Где учишься
— Десятый заканчиваю.
— А куда поступать собираешься
— В военное училище.
— Зря. Иди в медицинский. У тебя рука лёгкая.
— Да нет. Я не поступлю в мед. У меня с химией не очень.
— Очень — не очень… Я бы, таких как ты, без всяких экзаменов принимал. А вообще молодец. Спас и девчонку и ребёнка.
— Да я что — засмущался Лёша, так просто получилось… Ну ладно, я поеду. А то мне утром ещё в школу — завтра контрольная…
Лёша вышел из приемного покоя, достал последнюю сигарету и глубоко затянулся. Из темноты вышел водитель такси.
— А я думал Вы уже уехали.
— Да вот задержался немного. Поздно уже, давай я тебя домой отвезу, а то, как ты добираться будешь
— Да у меня денег только вот. Леша достал из кармана мятый рубль.
— Оставь себе, поехали…
Прошло три дня. Лёша пришёл из школы. Его мама была ещё на работе. Он ещё не успел даже переодеться, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял крепкий парень с пакетом в руках, в котором что-то призывно позвякивало.
— А мне бы Сергеева Алексея Владимировича.
— Так это я.
— Ты! Парень с изумлением смотрел на Ал

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *