Истории из жизни реальных людей
В сопровождении (а точнее под контролем) золовки и золовкиного мужа. Там еще была дочка золовки — чудесная девочка совершенно. Просто я к тому, что нам там с сыном невозможно было даже на завтраке побыть вдвоём, всё время кто-то из родни следил.
Платила за всю эту компанию конечно же я, но я тогда хорошо прям зарабатывала, так что это мне было не больно и я даже немножко поддавливала тем, что финансово они зависят от меня и сильно.
Такая единственная была мне доступная месть.
Планировали три недели там пробыть, но через полторы недели чем-то я им не угодила. Видимо недостаточно робко себя вела, или не купила золовке достойный подарок. Ну и начали они меня с мужем гнобить. Открыто. Зло. С «да мы че скажем то и сделаешь». С «да ты кто такая вообще, мы тебе тут разрешаем сына видеть». С «да мы в любой момент его возьмем и уедем, а ты и слова не скажешь». С «сиди и молчи, и благодари нас, что мы такие добрые». С «да мы в полицию позвоним, скажем, что ты его выкрала, а мы тебя нашли. И тебя выдворят и больше вообще не въедешь».
Это был не мой по суду отсуженный период для встречи с сыном, поэтому я хм… напряглась.
Но к тому времени я уже научилась жить в «стокгольме», поэтому я врубила тупку и слёзку, и благодарность за их великодушие, а сама только думала, чтоб ребенок это не видел, не слышал, не переживал, и чтобы хотя бы еще неделю урвать.
И вот они «запрещаем тебе с ним на море сегодня», а я такая «да и ладно. посидим тут в номере, поиграем в нарды».
А они тогда «мы сами пойдем с ним. Мальчишка плавать хочет»
А я такая: «О супер. Как раз поработаю. Хорошо вам там поплавать».
И проч.
И вот прошло в таком ужасе дня три. Я улыбалась. Клянусь. Я улыбалась и даже бровью не шевельнула.
А ночью он пришел ко мне. Под утро пришел. Залез в кровать. Обнял. И шепотом сказал: «Мамочка. Ты едь в Россию. Едь ты спокойно. Они не прекратят. А мы лучше потом нормально, когда твои недели будут, куда нибудь поедем. А я потерплю. Люблю тебя очень».
А я сказала «Хорошо. Только запомни. Они не должны знать, что нам больно! Потому что если они это узнают, у них в руках будет еще больше власти. Не плачь. Не проси ничего. Терпи. Все будет хорошо».
И я уехала следующим утром.
Сказала: «У меня работа срочная, ребят. Надо лететь».
Они прихуели. Начали было «ты че не мать». И «вот видишь, сынок, нет у тебя матери то. Работа ей важнее».
А он сказал «ой. да ладно. пусть едет. мы с вами тут лучше отдохнем семьей».
И побежал к морю, не попрощавшись со мной. Не посмотрев даже в мою сторону.
Он бежал. Я спокойно курила, прихлебывая чай. И мы неслышно для никого больше орали друг другу о том, как нам плохо, больно и как мы любим друг друга.
МОЙ СЫН.
ИЦО ДРАКОНА.
Я никому еще этого не рассказывала.
зы. понимаете. я это все жила 15 лет. вот это. и НИКТО БОЛЬШЕ СО МНОЙ ТАК НЕ ПОСТУПИТ. если вы понимаете о чем я.
Ляля Брынза