Истории из жизни реальных людей
Сильно нервным не читать.
Был майский вечер, Небесный электрик уже начал вывинчивать лампочки.
И вдруг отец семейства откуда-то достал странный круглый предмет с ручкой, воздел его над головой и торжествующе сказал: «Ага!».
— Это что банджо — томно спросила я.
Во-первых, я подслеповата
(ночью в туалет иду по эхолокации, как летучая мышь)
во-вторых, я творческая личность и при виде плиты демонстративно теряю сознание.
— Это блинница!
— Мусье, што есть блинница — машинально спросила
я, филейной частью ощущая стремительное приближение очередного Аппокалипса.
— Сковородка для блинов.
— Так. Мне срочно надо уйти из этой квартиры. Мне нечем вздохнуть тут полной грудью. — сказала я.
— Вы будете сидеть и смотреть, как я готовлю. — сказал этот ужасный человек.
И мы сели и стали смотреть. И ребёнок сел, и кошка села, и морская свинка тоже. Даже птички за окном притихли, так всем было интересно.
Отец семейства взял огромный такой в человеческий рост таз и стал метать туда продукты. Бегать на дно тазика и обратно. И гулко оттуда кричать:
— Ужин скоро будет готов!
Мы хотели накрыть его крышкой, чтоб больше не выбегал, но не стали.
Отец разбил в тазик все яйца, которые смог найти. Навалил пару пакетов муки, тонну сахару, взял лыжную палку и стал взбивать эту жижу. Жижа пузырилась и отпихивала от себя лыжную палку.
Далее мы сидели покрытые жидким тестом, как симпатишные блинные амебы. Надо сказать, что тесто вышло неплохое, морскую свинку даже разбарабанило от дрожжей и она поднялась в воздух. Ребёнок привязал к лапке верёвочке, вышел милый воздушный шарик. Немного лохматый.
Через полчаса отец наконец разметал все тесто равномерным слоем по кухне и приступил к жарке. Сразу пошёл красивый чёрный дым. Птички на дереве дружно натянули противогазы.
Первый блин вышел комом.
Остальные триста блинов тоже.
Еще блины почему-то хрустели и были в пятнах, как тест Роршаха. По ним можно было тестировать на разные психические заблювания.
Но ребёнку очень понравилось, малютка-сын свернул 292 блина в трубочку, макнул в мед и проглотил разом.
-Дай ему хлеба!! Он же так не наесться! — со слезами сказал уставший отец, стоя по горло в тесте. — Кушайте, кушайте, я для вас старался.
Мы старательно кушали. Я откусила блин и оглохла от грохота.
— Давай ты больше никогда не будешь готовить — спросила я.
— И ты тоже. — прочитала я по губам и кивнула.
Был майский вечер. Небесный электрик спёр у нас со стола малиновое варенье и стал размазывать по небу. Это было очень красиво. Как чистая кухня по утру.
Арефьева