Истории из жизни реальных людей
— Филипп, брат мой! – торжественно сказала мне старшая сестра. – У меня для тебя важное сообщение. Прослушай его до конца и отнесись к нему серьёзно!
Мою старшую сестру зовут Лиза, а я любя называю её Клизмой. От любопытства я даже перестал сверлить шпилькой дырки в пододеяльнике и весь обратился в слух.
— Филипп! – снова сказала сестра. – Должна тебя предупредить. Сегодня в гости к маме придёт одна тётенька…
Я насторожился. К нашей маме и раньше приходили в гости разные тётеньки, но ещё никогда меня не предупреждали об этом так официально.
— Так вот, милый брат, — сказала Лизка. – Когда она придёт, ты должен вести себя как воспитанный ребёнок, чтобы нам с мамой не пришлось за тебя краснеть!
— Я и не прошу вас краснеть за меня, — резонно возразил я. – Краснение — это всегда чисто ваша женская инициатива.
Клизма топнула ногой.
— Не дослушал, а споришь! Если ты не будешь вести себя как подобает нормальному мальчику, я введу санкции против тебя! Я выброшу в унитаз твой телефон, я не стану больше доедать за тобой комки из каши, а ещё нарисую тебе ночью на лбу третий глаз!
Список карательных мер звучал так жутковато – особенно про комки из каши – что я авансом едва не заревел.
— Лизонька, обещаю вести себя смирно! – поклялся я. – И даже не буду обзывать тебя Клизмой при чужой тётеньке! Но чем она такая особенная, скажи
Лизка-Клизма огляделась и таинственно понизила голос:
— Дело в том, Филька, что у этой тётеньки кривые ноги!
— Вот это да! – воскликнул я. – Совсем-совсем кривые
— Осведомлённые источники утверждают, что да, — скорбно сообщила Клизма. – Кривые-кривые, как ручки у папиных плоскогубцев.
Знаете, вот лучше бы Лизка этого не говорила. Я никогда не обращал мужского внимания на маминых подруг (за исключением случаев, когда они приносят с собой конфеты), но торжественное лизкино заявление заставило меня крепко задуматься.
Я почему-то стал думать, что приход тёток с кривыми ногами – это какая-то необычайная и выдающаяся церемония, о которой всех надо оповещать заранее, особенно детей и слабонервных. Возможно, это нечто вроде праздника или стихийного бедствия, к которому надо тщательно готовиться, мыть уши и запасать сухой паёк.
— Теперь — главное, Филипп, — сказала Лизка строго. – Повторяй за мной: что бы ни случилось, ты ни в коем случае не должен спрашивать у этой тётеньки, почему у неё кривые ноги! Запомнил
— Запомнил, — ответил я. – Кстати, а почему они у неё кривые
Лизка снова огляделась по сторонам и сказала мне на ухо:
— Этого никто не знает, Фил. Но самое страшное – тётка уверена, что ноги у неё прямые! И очень расстроится, если услышит горькую правду, понял
Мне до слёз стало жаль неизвестную косолапую тётку, которая живёт в заблуждении относительно своих ног. И окружающие тоже хороши – делают вид, будто всё у неё замечательно вместо того, чтоб спасти женщину из плена розовых иллюзий. Им-то что, не у них же ноги кривые. Лицемеры всё-таки эти взрослые!
— Что ты там замышляешь, Филька – сестрица подозрительно сдвинула брови. – Учти: на весь вечер ты под моим контролем! И только попробуй спроси у неё про кривые ноги – тут тебе и крышка!
Весь вечер до прихода гостьи я сидел как на иголках. Я изо всех сил старался не думать о её кривых ногах и обещал себе не задавать ей провокационных вопросов… но чёрт побери, почему они у неё кривые Вопрос оставался без ответа.
Потом в дверях прозвенел звонок, мама выбежала с кухни открывать, а я замер и даже закрыл глаза руками: вот оно, свершилось!
— Привет, Оленька, — щебетала мама в прихожей. – Какая ты причепуренная, прямо леди из высшего света! Эту кофточку я у тебя ещё не видела, очень славная! А какие у тебя духи, м-м-м!… Почём брала Проходи, я на кухне, сейчас всё будет!
Гостья по имени Оленька что-то отвечала и тоже смеялась, и они с мамой громко чмокались. Голос у Оленьки был вполне человеческий, но вот её ноги… её ноги я даже боялся себе представить.
— Не забыл уговор, Филька – шипела сзади Клизма-Лизка. – Одно неосторожное слово – и сам жри в каше свои комки!
Надо было решаться. Сейчас или никогда! Я открыл глаза и увидел в прихожей пресловутую тётю Оленьку в чёрной кофточке.
Она была в брюках.
От обиды я запыхтел как ёж. Это попахивало форменным издевательством. Это было нечестно! Я столько времени морально готовился, я пережил кучу нравственных страданий… ради чего Чтобы эта тётя Оля припёрлась к нам в брюках, со спрятанными ногами и обломала всю малину
Собрав волю в кулак, я достал из ящика папины плоскогубцы, посмотрел на их кривые изогнутые ручки, потом на тётю Олю. Ещё не всё потеряно. Надо улучить момент и как-то сравнить образцы ручек и тёти-Олиных ног, чтобы иметь на руках научно-сравнительный анализ.
Как назло, тётя Оленька в чёрной кофточке оказалась ужасно подвижной. Они с мамой ходили туда и сюда, мама показывала ей ванную, новые гардины в спальне и прочую лабуду, и эта чёртова тётя Оля вообще не стояла на месте! То сядет, то встанет, то в другую комнату убежит. Юла, а не женщина.
Я как дурак ходил за ней с папиными плоскогубцами и подумывал, не налить ли на пол клея, чтобы тётя Оля прилипла и хотя бы пару минут постояла ровно Но осуществить мой план мешала вредная Лизка-Клизма, которая тоже таскалась следом за мной, делала страшные глаза и показывала как запирает меня на ночь в тёмном шкафу – чик-чик.
— Подросли твои ребятки! – сказала тётя Оля маме. – Очень милые. Филипп такой серьёзный, носит инструмент, наверное, будет строителем.
— Да! – сурово сказал я. – Я стану строителем и буду строить дома – кривые, как …
Тут Лизка наступила мне на ногу и я прикусил язык, а мама с тётей Олей уже забыли про нас и ушли на кухню, смеясь и болтая.
— Умолкни, исчадие ада! – сказала Клизма и конфисковала у меня плоскогубцы. – Ты точно наскребёшь себе, Филя!
Вывернувшись, я убежал и стал строить дальнейшие планы изучения кривых ног тёти Оли. Вообще-то её ноги показались мне не такими уж кривыми, но вдруг это оптический обман К тому же она в брюках. Нет, тут надо досконально разобраться, иначе я сегодня не усну!
Пробравшись на кухню, я ужом скользнул под стол и уставился на злополучные тёти-Олины ноги. К сожалению, определить степень кривизны ног у сидящей женщины очень трудно. Рулетку взять, что ли
— Ой, — переполошилась тётя Оля. – Кто там хватает меня за коленки
— Спокойно, свои, — сообщил я из-за стола. – Случайно залез поискать что-нибудь кривое…
— Филипп, немедленно вылезай оттуда и марш в детскую! – заорала Лизка-Клизма. – Тётя Ольга, извините его, он ещё маленький, несмышлёный.
Я вылез, отряхнулся и ободряюще сказал:
— Всё норм, тётя Оля, и ноги у вас совсем не кривые. Жить можно!
Тётя Оля замерла с открытым ртом, мама поперхнулась чаем, а Лизка уже волокла меня за ухо на выход.
— Имбецил ты, Филька, — бормотала она. – Чудовище! Несовершеннолетний кошмар с улицы Вязов! С кривыми ногами должна была прийти тётя Женя, но до её прихода ты уже не доживёшь, это я гарантирую!
Ну вот, осечка. Такая напряжённая психологическая подготовка – и всё впустую…
© Дмитрий Спиридонов