Она любила рассказывать про Иисуса и не любила моих друзей. Думала, что они оказывают на меня плохое влияние. Милая-милая бабушка… Если б ты только знала тогда, что твой Лин — девятилетнее золотце и школьный отличник— на самом деле бегает в лес и учит там деревенских пацанят курить сигареты.
— Покушал, родной
— Да, конечно, ба. Я гулять.
— Возвращайся к шести. Тетя Валя новую кассету принесет.
В то лето в квартире у бабушки появился видеомагнитофон — чёрный с серебристой полоской на корпусе. В день, когда это произошло, мы с друзьями исчезли с улиц, и деревня на месяц вздохнула спокойно. Каждый вечер мы собирались перед стареньким телевизором и, раскрыв рты, смотрели, как Джеки Чан и Ван Дамм наваливают плохим парням чем только под руку попадется.
Мы проглатывали фильм за фильмом. И через пару недель все кассеты оказались засмотрены до дыр. Боевики, комедии, ужасы… От отчаянья в дело пошли даже мелодрамы, но, в конце концов, надоели и они. Наши юные киноманские души потухли и замерли в ожидании чего-то неизведанного.
— Пацы! Сегодня новая кассета будет! Бабушке дали посмотреть.
— Вау! Че там Боевик
— Да не… Про любовь, вроде.
Друзья поникли. Кто-то даже отказался идти. Остальные согласились скорее от скуки, чем от желания посмотреть фильм. Дух авантюризма исчез бесследно. Искорки в глазах угасли.
— Да ладно вам, пацы. Про любовь тоже интересно бывает. Давай, погнали!
Друзья вздохнули и поплелись вслед за мной.
***
Август. Вечер. Закатное солнце пробивается сквозь тонкие шторы. Мы с друзьями щуримся и жмемся к краю дивана, чтобы телевизор не отсвечивал.
Бабушка о чем-то болтает с соседкой:
— Валя вот дала посмотреть, — говорит она, показывая кассету без коробочки. — Говорит, сильный фильм. Про любовь. Глянешь с нами
Соседка жмет плечами и молча садится в кресло.
Бабушка включает телевизор. Переключает на AV. Мы с друзьями тихо хихикаем и толкаем друг друга. Смотрим на свои лопоухие рожи в отражении черного экрана. Бабушка скармливает кассету видеомагнитофону.
Мир замирает.
— Батюшки!!! — хватается за сердце соседка.
В телевизоре появляется, словно ветхозаветный змей познания, огромный и снятый крупным планом хуище.
Гремят звуки тяжелого металла, разрываемые женскими стонами. По экрану пробегает полосочка — снизу вверх, словно поглаживая огромную грудь курчавой актрисы.
— Господи! Господи! — кричит бабушка и тыкает пальцами на все кнопки.
Актриса в телевизоре тоже зовёт Господа. Даже громче, чем бабушка. Только на английском. Наконец, магнитофон выплевывает кассету, и экран гаснет. Мы с друзьями вновь видим собственные лица в черном прямоугольнике.
Молчание. Тяжелое дыхание соседки… В опустившейся звенящей тишине слышно, как в наших головах рвутся наивные детские представления о жизни.
— Я же говорил, пацы… Про любовь тоже интересно бывает.
Лин Яровой