Окно моей соседки

Автор: Стаин

Окна каждого дома могут что-то рассказать о своём обитателе. Они лишь тонкая грань между нами и чем-то личным, тайным.
Моя соседка Вера Фёдоровна любила меня как свою дочку, хотя у неё был свой сын Владик, который редко появлялся на улице по причине своей инвалидности. Из-за синдрома Дауна он часто являлся причиной насмешек и травли местной детворы, чья жестокость иногда даже пугала.
Его самыми преданными друзьями были я и игрушечный медведь, который забавно махал лапами и издавал рык, если его завести. За стеной моей комнаты как раз была квартира соседки. Вера Фёдоровна часто, но не сильно ругала Владика за что-то. То вещи раскидает, то воду разольёт. В целом она была очень доброй женщиной. Муж у неё погиб на каком-то производстве, но завод, где он работал, взял на себя все обязательства по похоронам и даже обязался помогать материально, так как их работник был гордостью предприятия. Сколько живу, не помню, чтобы соседка жаловалась или говорила, что в чём-то нуждается, особенно при таком сыне.
Вера Фёдоровна часто угощала меня пирожками, привозила ягоды с дачи, где они с Владиком жили почти всё лето, а на день рождения подарила деньги, которых мне не хватало на брекеты для зубов. Тогда я её даже обняла, ведь для меня это было очень важно.
В школьные годы, идя домой, я смотрела в окно её квартиры, которое выходило во двор. Там Владик часто встречал меня, размахивая руками и прыгая, от чего становилось забавно наблюдать, как мне радуется самый добрый человек из всех, кого я знала. Уже стоя перед дверью своей квартиры и пытаясь открыть дверь, Вера Фёдоровна спешно выходила ко мне, предлагая пообедать с ними, а иногда звала и на ужин. Мне всегда казалось, что она считает своей миссией накормить кого угодно, будь то меня или соседей по дому.

Мне было шестнадцать лет, когда я поступила в колледж, который находился в другом городе. Там я заселилась в общагу, но домой периодически приезжала и всегда, глядя в окно моей соседки, видела Владика, который ждал меня, зная расписание электрички от своей мамы.
Чтобы мой друг не скучал, я подарила ему ксилофон, купленный в местном музыкальном магазине. Его звон мне всегда нравился, в нём было что-то волшебное и приятное слуху. Владик был рад такому сюрпризу и в ответ подарил мне своего мишку, который уже не рычал и не махал лапами из-за какой-то внутренней поломки. Вера Фёдоровна приготовила вкусный ужин перед очередным моим отъездом и очень настаивала, чтобы я пришла. Благо не было дел, и я согласилась. Не смотря на возраст и жизненную ситуацию женщина держала квартиру в должном порядке. Это был не просто ужин, а целое застолье какое обычно устраивают на Новый год. Удивительно, конечно, что она стала так заморачиваться ради обычного ужина. Мы хорошо посидели, пообщались. Владик поиграл для меня на ксилофоне и даже пытался что-то спеть. Когда я уже собралась уходить, Вера Фёдоровна сложила еды мне с собой в дорогу, и чтобы было что поесть в общежитии. Мы распрощались и на следующий день я уехала на учёбу. Подарок Владика я решила оставить в своей квартире. Помимо своей сумки с учебниками и некоторыми вещами у меня было два пакета с едой, которые я еле дотащила до станции, чуть не опоздав на электричку.
Учебные будни подобно болотной трясине затянули меня с головой. Заданий и проектов свалилось столько, что я решила отложить поездку домой, чтобы полностью сконцентрироваться на учёбе. Хочешь жить спокойно – не накапливай долгов по учебе.
Мои труды были вознаграждены – нашей группе выпала возможность посетить Москву на неделю и попасть на выставку, где разные учебные заведения соревновались в учебных дисциплинах.
Я грезила о множестве экскурсий, десятках фотографий на фоне Кремля и других достопримечательностей, но мои планы накрылись. Сперва я отравилась непонятно чем, ведь питались в дороге мы все одинаково, потом спала крайне плохо. Свои сны я не запоминала, лишь в конце поездки проснулась от того, что во сне появилась игрушка Владика, которая неустанно махала лапами, рычала и маячила словно живая.
Вернулись из Москвы мы поздно вечером. Одногруппник довёз меня до дома, где меня не было полтора месяца на машине. К подъезду я шла как в коматозе, даже на Владика не посмотрела, слишком уж я была уставшей.
Зайдя домой, и еле стянув с себя одежду, я завалилась спать.
Открыв глаза, поняла, что заболела и в комнате воняет горелой бумагой. Я открыла окно и пошла в коридор за чемоданом. Стоило мне выйти из комнаты, как по спине пробежал лёгкий холодок: у входной двери стояла игрушка Владика. В голову предательски полезли все просмотренные фильмы ужасов. Включив везде свет, так как осенью темнеет рано, я более-менее успокоилась, но игрушку убрала в шкаф.
Разгрузив свой багаж, который особо мне не понадобился в столице, я решила немного прогуляться.
На улице было безлюдно. Осенью все спешат туда, где тепло и уютно – домой. Свет у Веры Фёдоровны не горит, наверное, спят или смотрят телевизор. Немного прогулявшись, я стала подходить обратно к подъезду, когда еще раз посмотрела в окно моей соседки и увидела сквозь тонкую тюль её фигуру в ночнушке, а вот лица не разглядела. Она стояла и смотрела. Может на меня, может еще куда-то, но показываться явно не хотела.
Зайдя в подъезд и поднявшись на свой этаж, я четко услышала, как за дверью стоит Вера Фёдоровна и смотрит в глазок. Её поведение стало казаться мне странным, ведь если раньше я поздно возвращалась домой, то она обычно открывала дверь и начинала ненавязчивую беседу за мою учебу и тому подобное.
Зайдя домой, я приняла успокоительное и пошла в душ, где музыка и горячая вода смыли с меня весь стресс последних событий.
Я легла спать, но запах горелой бумаги никуда не пропал, хотя стал слабее. Выключив свет, я старалась как можно скорее заснуть.
*ДИНЬ* – донесся до меня звук ксилофона за стенкой.
Недовольно вздохнув, я потянулась за наушниками.
*ДИНЬ*
Снова дошел до меня звук ксилофона и хохот Веры Фёдоровны.
*ДИНЬ*
Вера Фёдоровна стала что-то бубнить, но не могла разобрать слов. Она не ругается на Владика, но что-то приговаривает. Я встала с кровати, подошла к стене и приложилась к ней ухом. Тишина.
*ДИНЬ* – я резко отпрянула от стенки. Звук был громким и отчётливым, словно женщина знала, что за ней подслушивают. Она снова захохотала и стала чем-то громыхать. Надев наушники, мне всё же удалось заснуть, видимо успокоительное дало свой эффект.
Впервые мне спалось нормально. Утром я не спешила вставать с кровати, хотя в планах было распечатать материалы для учёбы, купить продуктов, позвонить родителям и приготовить себе обед и ужин на ближайшие пару дней, пока выпала возможность отдохнуть от учёбы.
В продуктовом я встретила тётю Машу, которая была рада хотя бы меня увидеть, а то Вера Фёдоровна вообще пропала. Тут я вспомнила, что Вера Фёдоровна иногда любит закупиться где подешевле, чтобы сэкономить денежку, и часто бывает на оптовых рынках. Поделилась этими мыслями с тётей Машей, но та лишь пожала плечами.
Я решила купить еще немного фруктов для своей соседки, чтобы угостить их с Владиком, а заодно рассказать о делах насущных и о том, как ужасно для меня прошла поездка в Москву. Распечатав курсовой, я побрела домой с пакетами продуктов и фруктами.
Двор наш как всегда пустовал. Сейчас дети больше сидят в виртуальном мире, когда в моём детстве каждый ребенок стремился выбежать из квартиры в этот реальный мир, который ждал и звал на встречу приключениям, дружбе и бесконечным играм. Может из-за течения времени мы забыли какого это, а может с возрастом это умирает в нас.
Наконец в поле зрения появилось окно соседки. Как всегда тонкая прозрачная тюль укрывает своих обитателей. Даже Владика не видно, который любит рисовать, сидя у окна.
Еле достав ключи, я зашла в подъезд. Было очень неудобно нести пакеты и сумку.
Позвонив в дверь Веры Фёдоровны, я стала открывать свою, чтобы скорее избавить себя от ручек пакета, которые больно врезались в пальцы.
Успешно разместив свою кладь в прихожей, я услышала, как к своей двери шаркая подходит Вера Фёдоровна.
Женщина принялась копошиться с дверью, толкать её, стала бить рукой по замку, пытаясь так открыть её.
– Вера Фёдоровна, вы в порядке – спросила я.
Женщина перестала пытаться открыть дверь и стала громко сопеть возле неё. Я перестала вообще что-либо понимать. Может заболела Однажды уже было что-то похожее, тогда она попросила меня повесить пакет на ручку двери, чтобы избежать контакта и не заразить меня.
Повесив пакет на железную ручку, я сказала ей об этом и зашла в квартиру, поглядывая в глазок. Но дверь так и не открылась.
Заняв себя готовкой, я смогла отвлечься. По видеосвязи подруга рассказывала мне как у неё обстоят дела на любовном фронте и заодно рецепт своего фирменного блюда.
Плотно поужинав, я снова подошла к двери и посмотрела в глазок. Пакет так и висел на железной ручке. Я решила, что пусть еще повисит, и, если что, позже заберу его и уберу в холодильник, чтобы ничего не пропало.
Надев наушники и налив чаю, я начала смотреть сериал. Только спустя несколько серий я поняла, что засиделась допоздна и решила пойти забрать пакет. Снова взглянув в глазок, по всему телу у меня пробежали мурашки. Дверь квартиры моей соседки была открыта, пакет разорван, а содержимое было рассыпано по всему этажу.
Веры Фёдоровны не было видно, но слышно как кто-то что-то волочит по ступенькам к нашей площадке.
Свет погас. Такое начало происходить из-за круглосуточной стройки через паре домов от нас. В квартире, как и во всём доме не было видно ничего. Было полное ощущение, что меня впихнули в ужастик напичканный всеми возможными клише, но в отличии от безысходности главной жертвы, мне было немного спокойнее, зная, что здесь, в квартире, я в безопасности. Стала вслушиваться. Соседка моя что-то тащила за собой. Поднявшись на наш этаж, с грохотом хлопнула дверью, чего никогда не было.
До меня дошел очень неприятный кислый запах. Включив фонарик на телефоне, я схватила освежитель воздуха и стала распылять где-то только можно, сдерживая рвотные позывы.
Зайдя в ванную, стала умываться, чтобы прийти в себя. Света не было, но я была рада, что в телефоне есть фонарик, который давал мне хоть какой-то ориентир.
После процедур решила выпить успокоительного и лечь спать. Завтра нужно будет что-то предпринять с соседкой, ведь возможно Владику нужна помощь.
Зайдя в свою комнату, я расстелила кровать. Только собралась лечь, как услышала грохот в соседней комнате. Возможно я бы испугалась, но в голову быстро пришла мысль, что это сломанная полка, которая и так держалась на честном слове.
Внезапно загорелся свет и моментально развеял все страхи.
Уверенной походкой я зашла в комнату. Полка на месте, а вот дверца шкафа открыта настежь. Среди вещей, что валялись на полу, аккуратно сидел игрушечный медведь, которого я упрятала в шкаф.
*ДИНЬ*
Из-за стены до меня донёсся этот ужасный звук ксилофона, которым я когда-то могла наслаждаться.
*ДИНЬ*
Я пыталась понять что делать дальше, но в голову пришел только вариант включить везде свет и ждать утра, чтобы как можно скорее свалить из дома.
Подобно запуганному зверю я сидела в своей комнате, вслушивалась, что творится у Веры Фёдоровны и что будет делать медведь, которого я оставила среди разбросанных вещей и закрыла комнату.
Я старалась отвлечь себя, но зародившаяся паранойя в моей голове заставляла дергаться при каждом шорохе.
Возможно я заснула, но периодически просыпалась от какой-то неразборчивой болтовни соседки и звука ксилофона.
Утро выдалось дождливым, но я была рада собраться и выйти в подъезд, где содержимое пакета было разбросано по этажу и местами раздавлено, вероятно Верой Фёдоровной. Пакета я не обнаружила, может она унесла его с собой.
Выйдя на улицу, я почувствовала себя куда безопаснее чем в квартире. В окне второго этажа, где проживает моя соседка, никого нет.
Время на экране телефона шесть утра. Народ спешит на работу, автостоянка во дворе начинает пустеть. Купила себе кофе на остановке и вернулась к дому, начав наблюдать за окном, где в семь утра всегда появляется Вера Фёдоровна посмотреть на термометр, который висит за окошком.
Раздался гудок выезжающей со двора машины. Повернув на миг голову, я не заметила как в окне появился Владик.
Я была очень рада его увидеть, даже засмеялась, стала махать ему, но он стоял и смотрел на меня. Он был…другим, спокойным, даже черты лица изменились. Он словно стал нормальным человеком, каким мечтал быть.
Владик грустно мне улыбнулся и ушёл. Я спешно забежала в подъезд, вбежала на второй этаж и начала стучать и звонить в дверь.
Послышались шаркающие шаги Веры Фёдоровны, которая наконец остановилась у двери.
– Вера Фёдоровна, откройте пожалуйста! – крикнула я ей.
*ДИНЬ* – она стояла с ксилофоном у двери.
– Что с вами случилось
*ДИНЬ*
Наконец она стала возиться с замком. Тошнотворная вонь стала просачиваться через щели и замочную скважину. Я спустилась немного вниз по лестнице, так как лучше подготовиться к худшему.
Вера Фёдоровна пытается открыть дверь. Такая простая задача дается ей тяжело и это пугает, раздаётся первый щелчок из двух. Решаю спуститься еще ниже и на всякий случай включаю запись видео на телефоне, чтобы потом показать полиции в случае чего.
Снова щелчок и дверь медленно открывается. От увиденного я закрыла рот ладонью, чтобы не закричать от ужаса.
Передо мной стоит Вера Фёдоровна в обезображенной ночнушке, перепачканной тёмной кровью, местами виден слой засохшего гноя. Волосы взъерошены, где-то в прядях волос замечаю кусочки еды. Ноги перепачканы сажей и всё той же кровью. Выкатив живот она начала улыбаться беззубой улыбкой из-за отсутствия протезов, затем подняла руку с ксилофоном и палочкой в другой руке начала как попало стучать по нему.
*ДИНЬ*
*ДИНЬ*
Я побежала на улицу, плача на ходу и набирая полицию.
Стражи порядка прибыли через десять минут после моего вызова. Прежде чем зайти в подъезд, они посмотрели видео снятое мною.
Оценив ситуацию, они вызвали еще машину и вошли в подъезд. Дверь в квартиру Веры Фёдоровны была уже закрыта. Полицейскими была вызвана еще МЧС и скорая помощь.
На такое количество спецтехники пришло поглазеть много пенсионеров, включая тетю Машу из продуктового.
Полицейские велели мне держаться позади и не мешать им работать. Дверь спилили и когда её сняли, их уже ждала Вера Фёдоровна. На лестничную клетку ворвался неприятный запах из её квартиры, отчего все зажали носы.
Полиция и МЧС прошли внутрь. Медики же уже стали набирать кому-то по телефону, чтобы пригнали машину.
Я в растерянности поглядывала на расстоянии внутрь квартиры. Соседку вывели двое полицейских. Она особо не сопротивлялась и ей одной всё происходящее казалось забавным. Медики пошли следом.
Я хотела войти в квартиру, но меня остановил за плечи один из спасателей, который пилил дверь, со словами, что туда нельзя и вывел на улицу. Там меня обняла тётя Маша, понимая что произошло что-то нехорошее.
Полицейский и спасатель попросили рассказать обо всём по порядку. Я рассказала им и про странное поведение Веры Фёдоровны с момента моего возвращения и как какой-то “другой” Владик стоял у окна.
На моменте с её сыном полицейский и спасатель переглянулись. Они сообщили мне, что Владик уже три недели как умер. Я стояла в шоке, ведь видела его меньше часа назад. Вера Фёдоровна возможно от этого сошла с ума или же раньше, раз не обеспечила парню нужный уход и приём лекарств. Она продолжала ухаживать за ним и кормить его. Останки молодого парня были устеляны прогнившей едой. Трупный запах соседка скрывала хлоркой и жжением бумаги. Последний способ оказывается применяется спецслужбами, когда нужно перебить трупный запах.
Веру Фёдоровну положили в психбольницу без права на выписку, где она очень скоро умерла. Владика похоронили рядом с отцом, на его могиле уже год как стоит тот самый игрушечный медведь. Вскоре объявился нотариус. Оказалось, что женщина написала завещание, в котором оставляла мне свою квартиру и просила ухаживать за её единственным сыном. Следить было уже не за кем, а жить там я не стала и вообще переехала в другой район. Первое время сдавала её квартиру, но жильцы часто съезжали, жалуясь на звенящ

Источник