Ночь моей жизни

 

Ночь моей жизни Я училась в самом простом вузе города, и мой курс представлял собой ватагу веселых и задорных ребят. Правда, были пару гнилых личностей - вечно негативный Борис и воображала

Я училась в самом простом вузе города, и мой курс представлял собой ватагу веселых и задорных ребят. Правда, были пару гнилых личностей — вечно негативный Борис и воображала Шура. Они — то меня сразу невзлюбили, потому что считали меня особо богатенькой. Боря даже не раз говорил, что я специально пошла учиться в обычный вуз, чтобы простых людей дразнить. Докапывались эти оба ко мне по любому поводу, что приходилось их каждый раз одергивать. Заканчивая первый год, кто-то предложил съездить всем курсом на море. У меня была запланирована поездка в Италию, и я сразу сказала, что не поеду. На что Боря тут же выпалил, что конечно я с ними брезгую ехать, на какое-то отечественное море, с простыми смертными, ведь такая цаца, ездит только по заграничным курортам. И все почему-то замолчали, никто не одёрнул Борю, и я согласилась ехать с ними, чтобы не отрываться от коллектива, да и неловко было говорить правду, что у меня и впрямь запланирована поездка на заграничный курорт. В итоге нас собралось ехать двенадцать человек. Мы наняли газель с водителем и с весёлыми песнями поехали на море. Как назло машина всё время ломалась, водитель пожилой нервный мужчина с непонятным акцентом постоянно сбивался с дороги, а на все замечания недовольно говорил, что сколько платили, на столько и получили.
Я до последнего скрывала тот факт, что плохо переношу поездки, тем более по такой плохой трассе. В итоге меня всё время рвало и укачивало. Не выдержав, я наглоталась убойной дозы снотворного и постаралась уснуть, дабы не слышать монологи Бори о том, что богатенькие все такие слабенькие и нежные. Я понимала, что нельзя в таком количестве пить снотворное, но выпила столько в порыве эмоций. После я посчитала, что спала беспробудно целых девять часов. Проснулась резко и увидела, что за окном уже ночь. Газель ехала на удивление спокойно и ровно. А в салоне была просто мертвая тишина. Я повернулась к своей соседке Насте и отпрянула от ужаса. Она не спала, Настя определенно не спала. Так как её глаза были широко открыты и смотрели вперед в одну точку. И больше ничего. Никакой реакции, движений, даже, наверное, дыхания. Напрасно я толкала её и трясла за плечи. Она не реагировала. Я позвала остальных ребят, но никто мне не ответил. Все сидели на своих местах и не шевелились, просто смотрели в одну точку и всё. Я вышла со своего места и прошлась по салону. Не было Сергея и Наташи. Зато все остальные сидели молча и смотрели дружно в одну точку. Я прижалась к двери, ожидая нападения, как в плохих ужастиках. Но на меня никто и не думал нападать. И тут я вспомнила про водителя, если машина едет, значит, он в сознании. Через передние сиденья глянула на водителя, и он тоже смотрел в одну точку. Его руки находились на руле, но они просто были на него положены, даже не обхватывали. И тут я посмотрела в лобовое окно. Мы ехали в никуда, дороги не было, только ровная безжизненная пустыня, без дорожных знаков и деревьев. Я закричала от ужаса и стала ломать дверь, дергать её в разные стороны, но ее словно заклинило. На мои слезы и крики никто не реагировал. Ни Боря со своими негативными нотациями, ни Шура сатирическими издевками, ни Настя со своим постоянным сюсюканьем, которые не всегда были к месту. Никто, они так и ехали по дороге в никуда, и молча смотрели вперед. А я захлебывалась в рыданиях, дергая эту дурацкую дверь. Но вдруг я услышала чей-то хриплый голос с кряхтением:
— Ой, ой, фууф Ну, сколько можно, дайте хоть здесь в покое побыть. Успокойся дочка, дверь здесь заклинило навсегда и не откроется, скоро нам всем будет хорошо. Я давно этого ждала.
Я замерла и осторожно посмотрела в сторону голоса. Ну, конечно, на самом заднем сиденье за высоким и толстым Федей был ещё кто-то, тот кого я не заметила. Я тихо подошла к заднему сиденью и увидела маленькую скрюченную женщину, одетую, как бомж. Она в отличие от остальных смотрела мне в глаза, своим красным рябым лицом с разбитым носом. Мне стало неприятно и противно, я плохо умею скрывать отвращение. И видимо женщина это поняла, поэтому чуть ли не крикнула:
— Что уставилась, цивильная нашлась, как будто тебя черви, как всех жрать не будут. Ну, хрю!
Она открыла рот, и оттуда полилась мутная ледяная, грязная вода. Её рот оказался таким огромным, словно шланг пожарника, с которого рвалась плотная струя воды. Вода полилась по салону и заполнила весь пол. И я закричала снова.
Пощечина раз, пощечина два. Я открыла глаза, и на меня с нескрываемым удовольствием смотрел Боря, это он меня бил по лицу. Даже когда я открыла глаза, он все равно мне влепил дополнительно. Настя его отталкивала уже, а Шура стояла так близко и хихикала, ей явно это нравилось. Ребята мне объяснили, что я во сне стала метаться и плакать, тогда меня было решено разбудить, но не получалось, тогда Боря предложил разбудить меня пощечинами и Шура поддержала эту идею. Несмотря на унизительность ситуации, я была так рада, что это был сон, всего лишь сон. И ребята вновь здесь рядом, все живы и здоровы. А возле огромного Феди сидит скромница Зоя, а не та мерзкая женщина.
Было уже за полночь, и водитель остановился возле местной заправки. Мы все дружно вышли, а я решила попить кофе, лишь бы больше не уснуть. Но чуть поодаль от входа на скамейке я увидела что-то очень знакомое. Подойдя поближе, я увидела ту самую женщину из сна. Она сидела на скамейке и вся дрожала, хотя было не так уж и холодно. Взгляд её был словно в лихорадке, а изо рта сочилась кровавая слюна. Боря сразу отвернулся и пошел в автобус, бурча по дороге, что в общественных местах не место всяким бомжам. Хозяин заправки подошел к нам и словно извиняясь, сказал, что это местная женщина с трудной судьбой. Она мать его покойного одноклассника, черные коллекторы оставили женщину без жилья, а родные отвернулись. Он разрешает ей у него греться в помещении и периодически подкармливает, а ночует она, где придется. Говорят, женщина давно болеет, даже предлагали помощь, но она сама отказывается, желая поскорее умереть. И всем стало грустно, а потом неловко, ребята поспешили разойтись, желая лишь одно — убрать с горизонта личного видения то, что портить хорошее настроение, и как бы упрекает, требует одним своим видом помочь, а помогать, как-то не хочется. Я могла уйти вместе со всеми, но что-то меня остановило. Я набрала телефон местной скорой помощи и вызвала бригаду врачей. Хозяин заправки сразу тактично дал понять мне, что они могут её не взять. А если возьмут, то потребуют деньги на лечение. И этим самым я не делаю добрый поступок, а просто временно сваливаю чужую проблему на чужие плечи. Он бы тоже рад оплатить её лечение, но он итак ей помогает более чем другие, и у него тоже есть свои проблемы. Тем более, как не прискорбно, эта женщина сама хочет умереть.
Честно говоря, я и сама никогда никому не помогала, не потому что жадная. А потому что усвоила железно от отца, что стоит проявить свою слабость и желание помочь хоть раз, после не отобьёшься от страждуюших , которые точно лишать своего благодетеля покоя и нормальной жизни в принципе. Я решила ждать скорую, дабы проконтролировать, что они не выкинут эту бедную женщину на ближайшей остановке пока никто не видит. Шура крутила пальцем у виска и говорила, что, видимо, я пила не снотворные, а что-то покрепче. Я просила Настю остаться и даже сказала, что у меня дурное предчувствие, но ребята слишком сильно хотели на море. Они меня не поняли, решив, что я просто придумала благовидный повод, дабы не марать свое холеное тельце на бюджетном пляже. А мы остались ждать скорую помощь. Хозяин заправки предложил мне перенести женщину в помещение. Ведь маразм ситуации налицо, мы требуем оказать помощь человеку, которого сами брезгуем завести себе в дом. Он уложил женщину на диван, а я протерла ей лицо. Мне приходилось постоянно убирать кровавую слюну, но женщина так и оставалась в лихорадочном состоянии и не реагировала на наши манипуляции. Бригады врачей всё не было, прошло двадцать минут. И вдруг она забилась в конвульсиях, мы её держали, и пытались хоть что-то сделать, но не знали что. Около минуты она билась, а потом неожиданно смякла. Так я впервые увидела, как умирают люди. Хозяин заправки налил себе водки, а мне кофе и мы тихо выпили за упокой несчастной души. Скорая помощь приехала через двадцать минут, как она умерла. И молодой фельдшер лишь недовольно проворчал, что можно было по телефону предупредить, что пациент мертв, и он бы не торопился. Но тут же ему позвонили, и он мигом исчез, забыв о покойной.
Вскоре я узнала, что ехал молодой фельдшер к моим однокурсникам. Газель слетела с моста. Выплыли только Сергей и Наташа, позже он снова нырнул и стал вытаскивать ребят. Но из троих которых Сергей вытащил, живая оказалась только Зоя. Для остальных было слишком поздно. По времени мои однокурсники погибли одновременно с той несчастной женщиной, так они и уехали вместе по дороге мертвых.
Автор Галинадар

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *