Истории из жизни реальных людей
Пап, это ты кричу я из постели, не решаясь пойти проверить.
«Тук-тук, тук-тук», стучит крышка в столовой. Никто туда не залезает, приходит мне в голову, кто-то хочет выбраться оттуда. Будто в подтверждение моих слов крышка ударяется об пол: «Хлоп!». В нос ударяет запах подземелья холодный запах сырости, земли и гниющей картошки. Я вгрызаюсь зубами в одеяло. За моей дверью раздаются крадущиеся шаги. Он уже рядом, думаю я. И просыпаюсь. После пробуждения я неизменно плакал и бежал к маме, повторяя: «Мамочка, он уже рядом, он уже рядом…».
На даче я всегда спал на втором этаже и прислушивался не стучит ли в столовой крышка погреба. Но я рос, и сон посещал меня все реже. В подростковом возрасте я вообще забыл об этом, но, приезжая на дачу, внизу все равно не спал. В той комнате из сна спала моя младшая сестра Вика там стоял телевизор и хорошо ловил мобильный Интернет, что она считала предметом моей большой зависти. Конечно, она знала про сон и часто подшучивала надо мной. Ее шутки из разряда: «Мне тут из погреба передали, что ты их давно не навещал», или: «Тут чувак из погреба заходил, тебя спрашивал», порой выводили меня из себя. Но однажды она решила надо мной подшутить всерьез.
Одной июньской ночью во время страшной грозы в нашем дачном домике раздался жуткий крик. Я подскочил на постели, думая, что мне это просто приснилось, но тут вопль повторился, еще громче и страшнее, чем прежде. Я собрал волю в кулак и решил спуститься и посмотреть. Мы с Викой ночевали одни родители еще не вышли в отпуск. Я сунул ноги в тапки и поплелся по лестнице. Я рассчитывал на то, что Вика просто смотрит «ужастик» (она была фанаткой всякого голливудского мусора), поэтому спокойно прошаркал по лестнице, как вдруг услышал: «Тук-тук». Я замер на предпоследней ступеньке, как вкопанный. «Тук-тук», повторилось снизу. Недалеко от лестницы располагался погреб. Я хотел позвать Вику, но в горле пересохло. С улицы послышались раскаты грома. Я сплю, думал я, это снова мой давний сон, сейчас крышка откроется, и я проснусь…
«Хлоп!» услышал я. И следом: «Бу-у-у-у!» громкий крик Вики и ее хохот на всю столовую. Я не знаю, какая сила удержала мочу в моем мочевом пузыре, но я был ей тогда донельзя благодарен. Я на автопилоте включил свет и уставился на выходящую из погреба сестру. Какая дура среди ночи будет вопить не своим голосом, а затем залезет темный погреб, только чтобы напугать брата Она смеялась и что-то говорила про мое выражение лица, а я не замечал ничего, кроме того, что что-то темное шевельнулось рядом с ее ногой, пока она вылезала. Может, просто тень
Я обозвал ее дурой и вышел на улицу. Списал все на стресс и больное воображение, но при мыслях о погребе у меня дрожали колени. Я по-быстрому справил нужду в соседские кусты (мне лень было ползти к туалету, который стоял на краю участка, тем более под дождем, а соседские кусты так заманчиво растут прямо рядом с калиткой) и вернулся в дом, стараясь не думать о погребе. И услышал Викин испуганный голос. Она звала меня по имени. Я посчитал, что купиться два раза на одну и ту же шутку (а потом опять бежать облегчаться) будет уже перебором, и проигнорировал ее зов. Подойдя к лестнице, я обнаружил, что на месте крышки погреба (я честно старался туда не смотреть, но не смог) зияет зловещая дыра, и отшатнулся.
Ты опять закричал я каким-то позорно тонким голосом. Но мне никто не ответил. Я уже потянулся к выключателю, когда позади меня скрипнула половица. Крадущиеся шаги… В нос ударил запах подземелья. Мамочка, думал я, он рядом, он уже рядом…
И тут я вдруг осознал, что это вовсе был не сон. Это был не сон! Он приходил ко мне, когда я был маленький и спал на первом этаже! Я слышал стук погреба и крадущиеся шаги, я чувствовал запах гнилой картошки, я лежал в темноте и грыз одеяло. И он подошел к двери. Он был рядом…
Однажды, когда я был в классе восьмом, мой сосед по даче, который угощал меня сигаретами и разрешал курить у него на крыльце, рассказал мне одну странную вещь:
На прошлой неделе меня кто-то позвал из вашего домика, сказал он, смущенно улыбаясь, будто понимал, что несет бред, и заранее извиняется. Я знал, что тебя там нет у вас на калитке висел замок, и я подумал, что мне послышалось, но меня опять позвали. Несколько раз. Странно, да Если бы моя бабка была жива, она бы сказала, что у вас домовой.
Домовой, эхом повторил я, а он как ни в чем ни бывало заговорил о позорном поражении «Динамо». Вроде ничего особенного, но я часто вспоминал этот разговор. Тем более, что соседа своего я после этого ни разу не видел. Он продал свой участок.
Домового испугался, шутил папа, когда я рассказал ему эту историю. Я смеялся вместе с ним, но теперь мне это не показалось смешным. Может, он просто откликнулся на зов..
Теперь, стоя перед выключателем той, слушая раскаты грома за окном и шорох шагов за спиной, я думал только об одном не откликаться на зов. И он позвал. Снова, как тогда в раннем детстве я вдруг все вспомнил я лежал в своей кровати и жевал одеяло, а странная тварь из погреба, воняющая сырой землей, звала меня из-за двери голосом мамочки. Но дети не такие идиоты их не проведешь глупой имитацией голоса. Я не откликнулся тогда. Не откликнулся я и теперь ровно через десять лет услышав за спиной голос Вики. Он был сначала настойчив, потом жалобен, а затем презрительно шипел, коверкая мое имя до полной неузнаваемости. Я слушал пятящиеся шаги, глядя, как за окном светлеет на глазах. Раздался странный скрип, и крышка погреба плюхнулась на место. На наш дом обрушилась пугающая тишина. Гроза за окном стихла, постепенно наступало утро. Я громко выдохнул и включил все-таки свет.
И вот тут меня посетила самая страшная мысль Вики дома нет! Мне не нужно было входить в ее комнату, чтобы понять, что ее там тоже нет. Ее нет ни в одной комнате в доме, ее вообще больше нигде нет, как и того соседа. Я выбежал из домика и до полудня просидел на остановке, ежась от холода и подозрительных взгядов бабулек. Когда вернулись родители, они искали Вику (в домового они не поверили, как и в то, что я той ночью был дома), потом полиция искала Вику, поисковые собаки искали Вику, даже местные садоводы искали Вику. Они даже проверили погреб, но ничего, кроме мешков с картошкой, не обнаружили.
Мы уже продали домик. Когда мы уезжали оттуда в последний раз мама, убитая горем, на переднем сидении, хмурое лицо папы в зеркале заднего вида, я увидел, что миловидная рыжеволосая женщина, купившая наш участок, стояла у нашей (теперь уже ее) калитки, держа за руку своего маленького сыночка. У мальчика было серьезное лицо, он смотрел прямо на меня. «Не откликайся на зов», шепотом сказал я. Наша машина задним ходом выехала с аллеи.