Нельзя будить маму

— Таня, тебе уже пять лет, а ты все еще боишься каких-то глупостей! — проворчала мать, сонно протирая глаза и зажигая настольную лампу на прикроватной тумбочке. На краю кровати с округлившимися от ужаса глазами сидела ее маленькая дочь, вцепившись в ее руку.
— Ну, что такое
— Мамочка, можно я буду спать в твоей комнате Ну пожалуйста! — девочка умоляюще посмотрела на женщину, отчаянно прижимаясь к ней.
— Танечка, а чем тебя не устраивает твоя комната
— Там кто-то есть, под кроватью кто-то спрятался и сидит! Мне очень-очень страшно, пожалуйста, можно мне поспать здесь
— Не выдумывай. Ты уже такая большая, как тебе не стыдно! — попыталась мать пристыдить девочку. — Нет никого под твоей кроватью, тебе просто страшный сон приснился.
— Ну, мамочка, ну, умоляю… — глаза ребенка наполнились слезами.
— Татьяна! А ну-ка перестань! — рассердилась женщина, скидывая одеяло и вглядываясь в лицо дочери. — На что это похоже! Давай сейчас же в постель!
Она встала с кровати и, подняв дрожащее, худенькое тельце дочери на руки, понесла ее в детскую, по пути тихонько приговаривая:
— Сейчас мы ляжем спать, будем сладко спать…
Уложив девочку в кроватку, мать зажгла ночник в виде розочки, стоявший на полочке над кроватью и подоткнула одеяло.
— Ну вот, — тихонько проговорила она, — сейчас посмотрим под кроватью…
Слабый свет ночника обнажил пыльный пол и старые домашние тапки, валявшиеся там с прошлого века — так, во всяком случае, можно было подумать, если разглядеть их внешний вид.
— Тут только тапочки и все! — успокаивающе засмеялась женщина, возвращая ночник обратно на полочку и наклоняясь над кроваткой. — Вот видишь, все хорошо. Давай засыпай. И не буди меня больше, пожалуйста. Мне завтра рано вставать.
— А зачем — спросила девочка, накрывшись одеялом почти с головой.
— Как зачем — удивилась мать. — На работу, конечно. Мамочка ведь не выспится, если ты будешь постоянно бегать туда-сюда. Спи и не думай о всяких плохих вещах, хорошо, Танюш
Танечка кивнула, зажмурившись.
— Ну вот и хорошо, — примирительно сказала мать. — Спокойной ночи, девочка моя.
— Спокойной ночи, мамочка.
Женщина погасила ночник и вышла из комнаты; ее шаркающие шаги по направлению к спальне вскоре затихли. Девочка заворочалась в кровати, стараясь улечься поудобнее и закрыла глаза.
На светящемся дисплее часов в комнате матери отобразилось время — 02:36. Где-то далеко на улице залаяла собака. За окном затрещал сверчок и Таня подскочила от неожиданности.
Снова закрыв глаза, она постаралась уснуть и не слышать ночных звуков.
Но сна не было ни в одном глазу, наверное, потому, что она сегодня утром проснулась аж в одиннадцать часов.
Собака на улице залаяла еще громче, еще яростнее, будто отпугивала от своего дома непрошеных гостей. Девочка задрожала, она уже не была уверена в том, что под ее кроватью действительно никого нет и что это только плод ее воображения.
«Когда уже эта противная собака перестанет лаять! Только спать не дает», — подумала Таня, прижимая к себе свою любимую игрушку — плюшевого кота Матроскина, которого ей в подарок привез из Москвы дядя. В обнимку с игрушкой девочка почувствовала себя в безопасности; осторожно проведя маленькой обветренной ручкой по пушистой полосатой шерсти кота, она попыталась представить, что он живой и она слышит его успокаивающее мурлыканье. Лай собаки затихал; еще немного поворчав, она умолкла. Сладкие объятия сна уже начали постепенно обволакивать девочку, ее руки, сжимавшие игрушку, постепенно слабели.
Внезапно невидимая собака за окном разразилась громким воем, разрывающим ночную тишину. Таня моментально распахнула глаза, руки вновь судорожно сжали плюшевого кота, как защиту от неведомой опасности. Больше всего сейчас девочке хотелось соскочить с кровати и с ревом броситься в спальню к маме. Но нет, маму нельзя будить. Она очень устала, она будет ругаться и завтра не возьмет ее гулять в парк, не купит мороженого…
Вой собаки, тоскливый и душераздирающий, заполнял ночные улицы, отдаваясь эхом и благодаря этому казался еще громче. В этом вое явно прослушивался ужас. Этот ужас передался и Тане, она лежала неподвижно в кровати, боясь шевельнуться. Если бы кот Матроскин был живым, он бы уже задохнулся — Тане казалось, что если она его отпустит, то случится что-то страшное и она держала его крепко-крепко.
Собака все надрывалась, нагоняя больше и больше страху. По щеке девочки прокатилась первая слеза, она схватилась за край одеяла, чтобы натянуть его себе на голову и не слышать этого жуткого завывания. Плюшевый кот соскользнул с кровати и мягко упал на пол.
Таня нагнулась за игрушкой, волей-неволей пришлось открыть глаза. Пальцы нащупали кота и схватили его. Уже собираясь нырнуть под одеяло, девочка вдруг заметила угловым зрением в прихожей какое-то движение. Дверь в ее комнату была открыта и коридор виднелся как на ладони. И Таня, присмотревшись, разглядела на дальней двери какую-то размытую черную тень.
От страха у девочки онемели пальцы, внутренности словно сковало ледяным холодом. Она мгновенно спряталась под одеяло, мертвой хваткой вцепившись в игрушку. Она надеялась, что эта тень, что бы это ни было, ее не заметит, если она будет лежать тихо.
Из коридора послышался странный звук, похожий на шипение; сразу за ним раздались негромкие шлепающие шаги, будто кто-то топал мокрыми ногами по линолеуму. Таня, умирая со страху, все же осторожно выглянула в щелку.
Темная тень оказалась плотным черным силуэтом, словно сгустком черного дыма; но у дыма не бывает рук и ног, а у этого существа они были. Что-то сгорбленное, с изогнутыми в неестественных углах, будто изломанными, конечностями неторопливо передвигалось по коридору, время от времени издавая шипение и шлепая по полу. На пару секунд задержавшись у входа в мамину спальню, оно решительно двинулось по направлению к комнате девочки. Прежде чем спрятаться и зажмуриться, Таня успела увидеть крохотные красноватые глаза существа.
Шлепающие шаги раздавались все ближе; скорее всего, оно уже вошло в комнату. Сквозь одеяло Таня заметила, что луна за окном пропала — окно было заслонено чем-то… или кем-то. Существо стояло прямо перед кроватью. Оно хрипло вдохнуло, будто втягивая воздух и с шипением выдохнуло. К скорчившейся и дрожащей от ужаса девочке протянулась рука со множеством пальцев — их было намного больше пяти.
Слезы градом текли по лицу девочки, в ушах звенело, а в голове была одна мысль: молчи!
Только не кричать, ведь мама может проснуться.
А маму будить нельзя.

Источник