Старуха 

Вчера была на дне рождения у маминой подруги. Дружат они с мамой много лет. Меня эта подруга с ползунков знает. Ее дочь хоть и старше меня значительно, но мы тоже с ней подруги. Праздник закончился, почти все гости разошлись, остались самые близкие. Вот я и услышала историю маминой подруги. Пишу с ее слов. 

Когда немцы пришли в нашу деревню, где на тот момент жили наши матери, ребятня и деды, у моей мамы было пятеро детей. Я же была последней — около шести месяцев от роду. Мои братья и сестры были тоже небольшие. И пришлось маме в ночь бежать из собственного дому куда глаза глядят, успев собрать кое-какие пожитки: буханку хлеба, крынку молока и штук семь картофелин. На такую-то ораву! Куда шла наша мама Она не знала, просто бежала от немцев ради нас. 
Шла мама с нами уже несколько дней, останавливались переночевать на сеновалах. Съестные припасы кончились, а была осень. Дождь, холод и голод. Я не переставая плакала. Братья с сестрами ели ноги волокли. Мама в стог сена ребятишек закопала, угрелись они и уснули, а сама сидит и меня успокаивает. Молока в груди ни капли, кормить меня нечем, да и малых тоже. Отчаялась. Всю ночь думала, думала, глаз не сомкнула. А под утро я утихла, глазки закрыла. Вот мама и решила оставить меня в сене. Подняла остальных деток, и пошли они. Отошла мама совсем немного от стога, как перед ней лицом к лицу старушка с посохом в руке появилась. Была она в сарафане, а рубаха белая-белая, словно свет от нее отражается. Ударила маму по плечу и говорит: 
— Дитя свое на что оставила! Этих, знать, ведешь, а та девка пропади, что ли Места здесь святые. Не дай Бог, такой грех. Дай мне девку, я тебя выведу. 
Мама, словно теленок, все выполняла, что ей старуха скажет. Меня из стога достала, дала старушке в руки, и поплелись мы. Шли долго, молчали, дети ни слова не произнесли. Как опять ударила старушка посохом маме по плечу, меня в руки маме сунула. Я лежу, глазки закрытые, тихонькая такая, что мама подумала — я померла. А старуха говорит: 
— Эта девка тебе что ни на есть само счастье. Грудь вместе с рассветом давай, и побежит она у тебя ножками к лету, — и растворилась в воздухе, словно ее только что здесь и не было. 
Сестра и братья тоже видели, как старуха исчезла у них на глазах, но они были очень маленькие, ничего не поняли, как и сама мама. Мама услышала гудок поезда, пошла по направлению к железной дороге. Там отходил эшелон, который и увез нас в Западную Сибирь. 
Так и есть, молоко у мамы появилось. Кормила грудью на рассвете меня до двух лет. Вот так и жили мы с мамой вместе до конца ее дней, ведь все остальные мои братья и сестры разъехались по всему Союзу. Много раз она рассказывала мне эту историю, плакала, каждый раз рассуждала, что это была за старуха, откуда взялась посреди поля и куда исчезла. Да и одета была не по погоде: поздней осенью — и в сарафане.

Источник