Истории из жизни реальных людей
Хозяина квартиры, которую я снимал, я звал просто — Михалыч. Он обитал за стеной, в соседней двушке, которая тоже принадлежала ему. Еще когда я только был в поиске жилья, помогла старшая сестра.
— Георгий Михайлович — дядя моей знакомой, — сказала она, позвонив из своей далекой Канады. — По знакомству будет брать с тебя за аренду поменьше.
— Отлично! — обрадовался я.
— Но учти, там есть нюансы. Тебе придется ему продукты покупать.
Такие мелочи меня не пугали, к тому же квартира была в самом центре города, но в тихом уголке. Только трамвай, поворачивая на углу улицы, нарушал время от времени тишину…
Мы с хозяином друг другу понравились. Я покупал ему в соседнем супермаркете продукты по списку, удивляясь их дороговизне, но дедуля получал приличную пенсию и мог себе позволить хорошую ветчину, коньяк. И, главное, французские сыры.
— Петя, не покупайте местных сыров! — поучал он меня. — Неизвестно еще, из чего их сделали.
Я не возражал, чтобы не расстраивать его. А он угощал меня и с удовольствием щурился, глядя, как я наворачиваю эти заморские вкусности. Но здоровье стало подводить старичка. Михалыч выглядел, признаться, не очень. Все время лежал у себя на диване, глядя в телевизор. Гулять не хотел, а встав — шатался.
Он дал мне ключ от своей квартиры, на всякий случай. Просил заходить по утрам, будить его.
— У вас же продукты портятся в холодильнике, — заметил я однажды.
Он долго молчал, кряхтел, покашливал.
— Видите ли, — ответил наконец. — Я неважно себя чувствовал, не смог приготовить паприкаш, как собирался. Вы не поможете Рецепт я дам…
Выражался мужчина интеллигентно, как в старых фильмах. Однажды до меня дошло: Михалыч просто хочет, чтобы я под его руководством готовил еду. Пришлось согласиться, жалко старика… Он ел свой паприкаш и прочие блюда с удовольствием, остаток отдавал мне. Еще и на питании экономия, выходит…
Днем я был на работе, утром и вечером заходил к Михалычу. И вот однажды утром не смог его добудиться… Старик был холодным. Я испугался, но взял себя в руки, вызвал бригаду скорой. А полицию — они уже сами.
— Хорошая смерть, во сне, — слышал я с кухни неторопливые разговоры врачей и полицейских. — Мне бы так…
В голове моей было пусто и тревожно. Что же теперь будет
Однако на следующий день позвонили родственники Михалыча. Интересно, где они были раньше Теперь явились за наследством. Мужчина, брат покойного, с супругой по-хозяйски осмотрелись в обеих квартирах.
— Надо ремонт делать, — сказали они. — Объединим квартиры в одну, а потом продадим. Да вы не волнуйтесь, Петр, поживите пока. Заодно присмотрите за жилплощадью, за работой мастеров…
Они ушли, а я возмущенно подумал: ишь какие, нашли прораба! Но потом меня затопила жалость к старику, и ни о чем думать уже не мог. Вот так живешь, умираешь, после тебя остается что-то… Но что И кому это все нужно
На полках стояли книги. Я брал иногда детективы почитать, старик охотно разрешал. Теперь книжки осиротели, читать их будет некому. То же и с пыльными стопками журналов прошлого века… На самом верху мебельной стенки — тяжеленные коробки грампластинок фирмы «Мелодия».
— А вот эта увертюра звучит лучше в исполнении Нью-Йоркского филармонического оркестра! — блестя очками, говорил Михалыч, держа в руках пластинку.
Конечно, он был настоящий ценитель… Но послушать пластинки больше некому… У окна стоял старый письменный стол, полный вещей покойного. Потемневшая от времени коробка с шахматными фигурами, но некому играть. Древний калькулятор — некому считать. Неработающие фотоаппараты, не пишущие шариковые ручки. Какие-то пузырьки, веревки, пакеты. Выцветшие шторы, истончившийся тюль, треснувший чемодан под стеклом. Старик не выбрасывал ничего, заботливо хранил старые вещи. А теперь родственники будут вынуждены разбираться, рыться, разгребать и выносить на мусорку. И думать: что делать с этим и с вон тем. Своего барахла полно… Теперь понимаю, почему когда-то в могилу помещали вещи умершего вместе с ним.
Ночью я не мог уснуть. Выходит, надо срочно искать жилье, съезжать отсюда. А мне некуда. Не успел в в этом городе друзей нажить, и, как назло, денег на аренду даже комнаты — ни копейки. Сам-то и на вокзале бы переночевал, а мои вещи «Некстати ты умер, Михалыч, — думал я, невольно сердясь на своего хозяина. — Тебе-то все равно, а вот меня ты подвел…»
Кажется, я задремал уже, когда послышались знакомые звуки. Сперва скрежет поворачивающего трамвая, к которому я давно привык. Вдруг за стеной — шаги, бормотание, покашливание. Тихо так, но слышно. Тоже привычный шум, Михалыч ночами всегда вставал, меня это не беспокоило. И тут я вспомнил: он же умер!.. Вскочил, кожу на голове стянуло до боли: волосы встали дыбом. Я включил свет, осмотрелся.
— Не может быть, — сказал я настольной лампе. — Показалось.
Прислушался. Тихо…
Едва выключил свет — снова звуки. И тут мне стало по-настоящему дико страшно. Упрямо сжав зубы, я снял с гвоздя в прихожей ключ, вышел на лестницу.
— Спокойно, — бормотал я, весь дрожа от ужаса. — Если страшно, надо идти навстречу страху.
Это я в какой-то книге вычитал. Совет полезный, но в такой ситуации… Впрочем, в квартире не было ни души. Ни живой, ни мертвой. Только запах стоял неприятный в застойном воздухе.
До утра я не смог уснуть, а у лифта столкнулся с соседом.
— Вы ничего ночью не слышали — спросил я осторожно. — Звуки какие-то…
— Только трамвай, — раздраженно ответил он. — А что
— Да так, ничего…
Выходит, только мне слышны шаги покойника! Хотя, может, сосед просто крепко спит.
Следующей ночью я свет не выключал. Пришлось прикрыть голову полотенцем, зато так мне было спокойнее. На свету никакие покойники не посмеют вылезать в наш мир из своего потустороннего! Но ничего не помогло. После полуночи — опять покашливание и шаги… Я постучал в стену. Пара минут тишины и снова шорох за стеной. Да что же это такое! Взял ключи, отправился на разведку. В квартире покойника никого не было. У меня застучали зубы.
— Михалыч, перестань, — сказал я, обмирая от звуков собственного голоса, который звучал, как чужой. — Я же к тебе хорошо относился. Не надо, пожалуйста!
Глупо говорить с покойным, но что еще делать
К утру я понял: надо бежать отсюда. В привидения и прочую нечисть я не верю, но наверняка есть на свете много такого, чего мы понять не в состоянии. И, значит, непонятного надо избегать. Мало ли, что тут еще случится! Черт с ними, с вещами, у меня их немного. Ноутбук заберу, на вокзале переночую.
А тут ещё позвонил брат Михалыча добавил больше мистики.
— Петр, вы не могли бы нам помочь — спросил он как-то очень уж робко.
— А что такое
— Понимаете, мы с бригадой строителей никак не можем попасть в квартиру.
— Не понимаю… Дверь открыть не можете — спросил я, холодея от предчувствия.
Мастера никак не могли попасть в квартиру покойного Михалыча. Странно…
Он, заикаясь, рассказал. Но его пояснения еще больше все запутали. Видите ли, они с ребятами то мимо подъезда промахивались, то мимо этажа…
— Заходим — а это не тот подъезд! Нажимаем седьмой, а лифт останавливается на шестом! Или на пятом! А если пешком пойдем, снова в другом подъезде оказываемся!.. Мистика какая-то…
Его голос дрожал. Слушал я мужика и думал: «Ай да Михалыч!» — не знаю, почему. Само как-то думалось. Странно все это. И страшно.
— Так что вы от меня хотите
— Выйдите к нам, пожалуйста, поднимемся вместе в квартиру. Вдруг получится. Кажется, Георгий Михайлович хорошо к вам относился.
— Извините, я на работе, — отрезал я.
Не хватало мне еще чужих забот! Брат Михалыча больше не звонил. Испугался, видимо, окончательно.
А я еще две ночи слушал шорохи и кряхтение в пустой квартире… Не знаю, чего ожидал, но страшно почему-то не было. Вдруг, совершенно неожиданно, мне выплатили гонорар за одну работу, причем раньше срока. В тот же день я сразу как-то удачно нашел жилье по знакомству, через сотрудника своей фирмы. Переезжать можно было хоть сегодня, но я только вызвал грузовичок и перевёз туда свои вещи. Днем зашел в церковь, поставил свечу за упокой. Откуда я знал, что следует так поступить Кажется, бабушка когда- то научила. Даже не помню… В квартире Михалыча полил цветы, посмотрел вокруг. Задернул штору. Выходя, погладил косяк двери и прошептал: «Спасибо…»