Янтарные бусы. Глава 16

 

«Олег пел в этот раз плохо, как никогда. Забывал слова, голос его то и дело «вздрагивал» и звучал будто сдавленно. Не было в нём прежней широты и бархатистой звучности. Олег стоял на сцене и по его поведению было ясно, что он сильно нервничает…»

Ужасно приятно всё-таки получить на сцене большого Дома Культуры, при всём народе, грамоту, букет тюльпанов и коробочку с подарком, думала Люба. И, спускаясь в зал по узкой лесенке, искала взглядом мужа – хотелось увидеть его глаза… ведь и ему должно быть приятно, что его жену отметили, как одного из лучших специалистов местной больницы!

Но Олега нигде не было видно, вместо него Люба увидела радостные глаза Ксюши и Алексея, которые аплодировали ей и ободряюще кивали. Ксюша заранее заняла для них места не так далеко от сцены, так что идти смущённой Любе было недалеко.

— Любка, ты молодец! Улыбалась, руку жала нашему председателю, ну чисто королева! – шептала подруге Ксюша, не забывая аплодировать следующему награждаемому, — Интересно посмотреть, что в коробочке! Открывай!

— Ну, не здесь же, — запротестовала Люба, — Вот закончат награждать, перед концертом и посмотрим.

Торжественная часть не затянулась и под одобрительный гул голосов гостей было объявлено начало концерта, и пока не начались концертные номера, Люба передала грамоту и подарок Ксюше, а сама отправилась в дамскую комнату. Волнение, испытанное ею при получении награды, смутило её, она никогда не любила такого к себе внимания, поэтому она немного задержалась, погрузив руки под струю холодной воды.

— Ну что ты всё время капризничаешь! – раздался у двери сердитый женский голос, сопровождаемый детским хныканьем, — Посмотри на себя, какая ты некрасивая, когда плачешь!

Люба обернулась на голос и увидела перед собой Лену Головину. На руках она держала заплаканную девчушку лет примерно двух. Тёмные кудряшки девочки были завязаны розовыми бантами, в тон нарядному платью с кружавчиками. Девочка плакала и лепетала что-то матери на малопонятном для окружающих языке. Лена сердито хмурила брови и указывала девочке на её отражение в большом зеркале. Увидев Любу, Лена вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и вздёрнула подбородок:

— А, Красавина! Привет! Ты всё еще в Богородском живёшь Я думала, ты уехала уж давно куда-нибудь! Ведь в школе тебе все учителя прочили большое будущее…

— Здравствуй, Лена. И я рада тебя видеть. А это твоя дочка – Любе не хотелось уподобляться Лене.

— Да, моя! – гордо сказала Лена и насмешливо посмотрела на Любу, — А у тебя, я слышала, с этим проблемы Как же так, медик себя не может вылечить… Значит, не очень хороший он медик, как же он других-то лечит, а

Лена рассмеялась, не обращая внимания на плачь дочери, поставила заливающуюся слезами девочку на пол, а сама поправила своё платье. Люба открыла было рот, чтобы ответить Лене, что не ей судить, какой Люба медик, но слова сами застряли у неё в горле… на шее Лены красовались шикарные янтарные бусы! Неровные камушки, отполированные то ли самими волнами, то ли искусной рукою мастера, окаймляли шею Лены, переливаясь тёплым медовым цветом. Бусы были именно такие, какие и заказывала Люба своему мужу в Москву…

Ничего не сказав Лене, которая продолжала что-то спрашивать у Любы, не взирая на то, что её ребёнок уже уселся на пол и плачет во весь голос, Любаша быстрым шагом прошла по гулкому полупустому фойе и направилась прямиком за сцену. Туда, где обычно готовились к выступлению участники концерта.

— Люба Ты чего сюда пришла! У нас через три минуты номер, мне не до тебя! – Олег был явно не рад видеть свою жену.

— Ничего, номер твой подождёт! – отрезала Люба и взяла Олега за рукав собственноручно ею отглаженного пиджака, — Давай-ка отойдём в сторонку, мне нужно с тобой поговорить!

-Нет! Я не могу, мне нужно настроиться! Все разговоры – дома! – Олег даже побелел от злости, а может быть еще и от страха.

— Нет не дома, а здесь и сейчас! – Люба повысила голос, — Я довольно долго ждала, пока у тебя будет подходящее настроение для разговора, но видимо сей благодатный момент никогда не наступит! Если не хочешь, чтобы я пошла с этим разговором вместе с тобой на сцену, то поговоришь со мной сейчас же!

— Олег, я, пожалуй, пойду поговорю с Фирсовым, — сказал Алик, еще один участник ансамбля, увидев, что дело обстоит серьёзно, — Пусть перенесёт наш номер, поменяет нас местами с танцорами и Лёней Мелешко. А вы пока поговорите!

Олег зло глянул и на Алика, и на Любу. Ему было стыдно, что товарищ застал этот их разговор, но еще больше он был напуган Любиным напором – такой он видел свою жену впервые.

— Ну, что на тебя нашло! Что такого случилось, и не может потерпеть до дома! – Олег сердито глянул на жену, взял её за локоть и резко дёрнул, отводя в сторону, в укромный уголок.

— Ничего уже не может терпеть до дома! Да, скорее всего, у нас и дома общего тоже уже считай, что нет! Люба выдернула свой локоть и встала прямо напротив мужа, заглянув в его перепуганное лицо.

— Решила прямо в клубе мне истерику закатить! – прошипел Олег, — Позоришь меня перед всеми!

— Ты заговорил, как твоя мать! – спокойно ответила Люба, — Что же тебе важнее Что в твоей семье твориться, или что о тебе посторонние люди скажут Ладно, всё это присказка! Скажи мне, что у тебя с Леной Головиной

Олег изменился в лице, губы его сначала сжались в тонкую ниточку, потом нервно вздрогнули.

— С какой ещё Леной, что тебе взбрело в голову! – голос чуть сорвался и тоже вздрогнул, — Я не намерен выяснять с тобой отношения в таком месте! У меня выступление, а ты что устроила! Иди домой, как только выступлю, приду и поговорим!

— Зачем это я домой пойду Я тоже хочу посмотреть на твоё выступление! – ответила Люба, — А про Лену можешь не говорить ничего – я и так всё поняла!

Люба повернулась и направилась к выходу в зал, Олег окликнул было её, но его уже кричали – звали на сцену.

 

— Любаш, что случилось – прошептала подруге Ксюша, когда Люба плюхнулась в кресло рядом с нею, — Где ты была так долго Сейчас уже Олег будет петь, их уже объявили. Ты… как будто привидение увидела, что с тобой

— Ничего, потом всё расскажу, — сказала Люба, — Давай смотреть концерт. Сейчас споют, и я домой пойду. Устала я от торжеств.

— Ты что, еще же танцы будут! А ты домой собралась! – Ксюша внимательно смотрела на подругу, — С мужем поругались Ну что ты, всякое бывает, не сидеть же теперь дома!

— Ксюш… давай потом всё, — Люба не могла даже говорить, так всё сковало в груди и горле…

Олег пел в этот раз плохо, как никогда. Забывал слова, голос его то и дело «вздрагивал» и звучал будто сдавленно. Не было в нём прежней широты и бархатистой звучности. Олег стоял на сцене и по его поведению было ясно, что он сильно нервничает. Кое-как закончив номер, он ушёл со сцены под удивлённые взгляды своих соратников по ансамблю.

Дослушав песню до конца, Люба встала, попрощалась с Ксюшей и Алексеем, которые понимающе на неё смотрели, и направилась к выходу. Оказавшись на улице, Люба подставила свежему весеннему ветерку свои горящие щёки. Она шла по тропинке с подаренной коробкой под мышкой, судорожно сжимая рукой хрупкие нежные стебельки тюльпанов.

Люба думала о том, что она даже не удивилась, когда всё поняла… просто раньше она и сама была рада обманываться. Может быть, если бы она не встретила сегодня Лену, Люба и дальше продолжала бы закрывать глаза на вопиющие вещи, по которым было сложно не разглядеть обмана. Но теперь она была рада, что дороги назад у неё не было, теперь ей остаётся только «переболеть», успокоить плачущую душу и пережить расставание.

Олег пришёл домой, когда Люба уже почти собрала свои вещи в сумки. В этот раз к сбору вещей она подошла не так спонтанно, как в прошлый раз, потому что знала – в этот раз она уходит отсюда навсегда.

— Ты чего там устроила! – заорал Олег с порога так, что Люба вздрогнула, — Позор на всё село, я даже петь не мог потом! Ты что, не понимаешь Сама ничего не умеешь, никакого таланта, где тебе понять таких, как я! Что настрой требуется, а не такое вот!

— Не ори на меня! – резко ответила Люба, — Я знаю прекрасно, что тебе постоянно что-то требуется, талантливый ты мой! Только я тебе не прислуга, а жена! И я вообще не поклонница твоего грандиозного таланта, если хочешь знать! Впрочем, это всё неважно! Пусть теперь Лена твой «талант» обхаживает!

— Да при чём здесь Лена Кто тебе вообще сказал такое! Как ты можешь обо мне так думать! – Олег побагровел от злости.

— Никто мне ничего не говорил! Я сама всё знаю.

— Это она тебе сказала – голос Олега вдруг стал тих, но в то же время «тяжёл» от злости, — За моей спиной сговорились

— Кто – не поняла Люба, — Кто это – она

— Ленка, кто еще! Если она, то ты… ты же не такая дура, чтобы ей поверить.

— Во что поверить — Люба не стала говорить, что Лена ей ничего не сказала о нём вообще.

— В то, что она рассказала! Ну, выпил я тогда, бывает со всяким! Да с кем угодно может случиться, вот и завертелось как-то… а она сама, как липучка! Мама сразу мне про неё сказала, что она пиявка! Вот права была. Люб… прости, а Ну, не уходи пожалуйста! Дед Иван меня и на двор больше не пустит, если снова уйдешь… и нам с тобой даже не поговорить будет… не увидеться.

— А я тогда кто Что твоя мама про меня говорила Я, значит, подходящая Не пиявка – Люба не могла смотреть на мужа, так ей стало противно, — Всё закончилось, Олег, ничего не вернёшь. И к дедушке ты не приходи, ты прав – он тебя не пустит, еще и батогом отходить может. Живи своей жизнью.

— Вот значит как Всё, что было у нас перечеркнёшь и уйдёшь – Олег попытался взять Любу за руку, но она её отдёрнула.

— А что у нас было Ничего не было, Олег. Просто тебе было удобно со мной, вот и всё. Эти вещи я завтра заберу, попрошу Алексея, поможет мне.

Люба накинула своё пальто, взяла сумку и взглянула мужу в глаза. А его лицо вдруг изменилось до неузнаваемости. Из растерянного и виноватого оно вдруг превратилось в холодное и злое, таким Люба его не видела.

— Знаешь, Любка, вот если бы ты родила, может и не так всё у нас было! Ленка вот мне родила, это дочка моя… и мне от них деваться некуда, ребёнка не бросишь. А ты…если бы у нас дети были бы, я бы никогда так не поступил… Тебе этого не понять никогда, ты не мать! Может это и к лучшему, что сейчас разойдёмся! Буду с дочкой и женой, еще детей родим, пока молодые! А так – потратил бы на тебя всю молодость, на пустоцвет!

— А как же мама, Олежка – обернувшись, сказала Люба с горькой усмешкой, — Мама такого не одобрит! И Лену твою не примет…

— Мама про внучку узнает, и смирится! – Олег был немного удивлён поведением жены, это было видно по изумлению на его лице, видимо ждал, что Люба будет убиваться и плакать.

— Ну, ну! Поздравь от меня Галину Николаевну, с внучкой! Прощай, Олег.

Автор: Алёна Берндт

Просьба к читателям, не забывайте делится рассказом пожалуйста. ?

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *