Истории из жизни реальных людей
Отношения у мужа и его сестры аховые: они дети одной матери от разных браков, плюс разница в возрасте десять лет. Ни тепла, ни адекватности в общении, старые обиды: в подростковом возрасте Катя подворовывала деньги у Антона. Мать тогда встала на сторону дочери, Кате всё сошло с рук.
Антону, когда его обворовывали, двадцать два года. Он работал, финансово помогал мало зарабатывающей матери, приглядывал за сестрой. И его очень обидело произошедшее. Мать Кати и Антона, в свою очередь, сочла уход сына предательством: бросил её одну с ребёнком без денег. Это даже звучит жутковато: речь идёт о сыне, а не о муже. Но именно этой формулировкой до сих пор пользуется моя свекровь.
Мы сошлись пять лет назад. Многое вместе пережили, поженились без пресловутого материнского благословения. С семьёй Антон общался постольку-поскольку: изредка подкидывал денег, почти не откликался на приглашения в гости, даже на звонки отвечал через раз.
Квартира, в которой мы живём последние два с половиной года, раньше принадлежала бабушке мужа. Она оставила её внуку и внучке в равных долях, хотя ухаживали за бабушкой мы. Мы… Я. Конкретно я. Кате тогда до совершеннолетия было полгода. Мы сразу переехали, чтобы квартира не пустовала.
Решено было продать квартиру сразу после того, как золовка станет совершеннолетней. Деньги поделить, разбежаться кто куда. Чтобы не ущемлять права Кати, нам предложили платить половину рыночной стоимости аренды. Мы согласились.
В восемнадцать лет сестра мужа заявила, что не намерена ничего продавать. Ей хорошо живётся с мамой, а ежемесячные деньги, какие-никакие, лишними не будут. Год после школы она болталась, потом поступила в какой-то колледж.
Продать половину однокомнатной квартиры за более или менее адекватную стоимость было просто нереально. Мы с мужем сразу после переезда бросили все силы на покупку квартиры, хотя и до этого копили деньги. Ради того, чтобы не оказаться в половине однокомнатной квартиры с ребёнком на руках, я прервала беременность.
Полтора года после совершеннолетия золовка ежемесячно получала от нас переводы на карту с пометкой: "за аренду твоей половины квартиры". Катя и её мать злились, требовали перестать отправлять деньги с таким сообщением, но Антон упёрся.
Потом Кате (или матери?) стала нужна крупная сумма. Она попросила дать ей деньги за год вперёд. Составить договор Катя отказалась, не хотела платить налоги с невеликой суммы. Муж что-либо просто так не стал отдавать. Они договорились на расписку, что Катя заняла у него восемьдесят четыре тысячи рублей. Антон, в свою очередь, в течение года должен был давать расписки Кате, что очередные семь тысяч в счёт долга получил.
Когда из оплаченного вперёд года осталась половина, она заявилась к нам жить. Муж пришёл с работы, а в подъезде, в окружении пакетов с вещами, сидела эта красавица. Я бы прошла мимо, но Антон не такой равнодушный. Иногда мне кажется, что сестру он всё-таки немного любит: отдал ей деньги, хотя мог бы отказаться от единовременной выплаты.
Когда золовка всё-таки заявила о своём желании жить в квартире, муж достал расписку, но Катя её выхватила прямо из рук и порвала. Как она сказала: "Вы ничего не докажете, эта писулька всё равно была просто бумажкой, я буду жить у себя дома". Буквально через десять минут пришла я.
Антон решил, что её заселение — спланированная акция. Золовка аргументировала своё появление тем, что поругалась с матерью, и та её выгнала. Муж в подобное не поверил: Катя — любимая доченька, не могла мать так с ней поступить. Зато с целью выжить нас из квартиры, они могли и сговориться.
Муж попросил меня сходить в магазин. Пока меня не было, муж объяснил сестре перспективы: у нас есть деньги, почти сорок процентов от стоимости жилья. Любой банк с радостью даст нам ипотеку, и мы можем переехать в свою квартиру, утрированно выражаясь, хоть завтра. А вот свою половину квартиры он может подарить какой-нибудь несчастной многодетной семье из ближнего зарубежья или "профессиональным соседям". И шиш тогда Кате ни деньги, ни проживание в квартире. Это её выживут.
Она согласилась на продажу и раздел денег пополам. Антон нашёл риэлтора, квартиру уже ходят и смотрят.
А Катя, вместо того, чтобы вернуться к маме, так и живёт с нами. Они на самом деле крупно поругались. Денег, чтобы вернуть нам выплаченное, у неё нет. Она даже ест за наш счёт, одно радует: Антон отказывает ей в просьбах дать денег на проезд и иные нужды. Он считает, что раз его сестра решилась на самостоятельную, скажем так, жизнь, то и свои проблемы она должна решать сама.
Получается, что Катя пришла жить к нам в однушку, хотя мы заплатили ей за год вперёд. И ещё как минимум полгода, если продажа квартиры затянется, мы не должны её наблюдать на нашей честно оплаченной территории. На практике, кто знает, сколько из оплаченного нами времени она проживёт с нами: продажа квартиры — дело не из быстрых.
Как золовка будет жить после продажи квартиры, нас с мужем не интересует. В теории можно купить какую-нибудь комнату на самой окраине города. Мозгов хватит деньги не промотать — не пропадёт.
Самое интересное, что даже когда квартира будет продана, Катя не собирается возвращать нам деньги. По мне — и пусть не возвращает: жизнь длинная, кто знает, когда ещё Катя придёт к Антону за помощью. Только вряд ли у мужа будет желание помочь сестре при такой-то "кредитной" истории.
Она ещё сейчас умудряется возмущаться: как так, половина квартиры — её, а она живёт на кухне. В комнату Кате запрещено заходить, Антон даже замок в межкомнатную дверь врезал. Мало ли, с матерью помирится и в гости её пригласит. И сопрёт чего. Поскорей бы уже разъехаться.
Другие истории автора читайте на канале Не Лапша