Подарила нам моя мама принтер. Полезно же: для ребёнка раскраски и тренажёры для подготовки руки к письму скачивать. Спасибо сказали, стали владеть и радоваться. До поры до времени: ровно до тех пор, пока наша квартира не превратилась в бесплатный общественный пункт по распечатке чего-либо.
Сначала мама звонила:
— Там Оле/Наде/Софье надо схему вышивки/договор купли-продажи/объявление распечатать! Да, прямо сейчас! Как заняты? Я вам подарила, а вы помочь не можете? Я уже пообещала!
Потом без малейшего предупреждения начались распечатки курсовых и рефератов. Однажды одна её знакомая скинула на мою электронную почту документ в половине первого ночи с наказом: к семи утра распечатать!
Согласна: принтер-то подарен, а вот бумага и чернила — не казённые, никто их бесплатно не выдаёт, да и нервишки пошаливать начали. Послала я эту тётку-полуночницу, в семь утра она всё равно притащилась, я чуть с лестницы её не спустила. В тот же день принтер маме увезла, пока мужа дома не было — он бы не позволил, пусть сама со своими знакомыми общается: хоть с утра до вечера им "Войну и мир" распечатывает.
Два греха за один день! И знакомую обидела, и подарок вернула. Узнала о себе от мамы много нового. Еле-еле удержалась, чтобы не отправить её по какому-нибудь неизвестному адресу вроде далёкого хутора.
Отвезла принтер и всё? Нет! Чернила закончились! Мама в горе ударилась: заправляйте, говорит, или новый картридж мне покупайте, я вам нормальный дарила, это вы мне сломанный вернули.
Как порядочная дочь — картридж заправила, помня о любимой присказке мужа о какашках. Как не порядочная — высказалась на грани цензурности, что ничего больше не хочу слышать о принтере и его составляющих.
Нашествия соседей и знакомых мама не вывезла: сразу после того, как картридж снова опустел, принтер занял законное место в её кладовке.
Когда страсти после владения принтером улеглись, мама снова отчебучила:
— Кровать вам сейчас привезут! Детскую! Хорошую!
И это в половине одиннадцатого вечера, так сюда и просится фраза, что ребёнок уже спал. Только нет у нас детей! Нет! Можно было подумать, что есть: мама же принтер с какой целью дарила? Так она на будущее! Как и кровать.
Через полчаса к нашему дому подрулила газелька. Не очень крепко стоящие на ногах парни вытащили собранную кровать из кузова, и отправились со своей ношей в наш подъезд.
— Не открою! — я мстительно прищурила глаза, но тут муж напомнил про какашки, и сам пошёл встречать гостей.
— Хорошая кроватка? Уже вижу, как внучок в ней сладко-сладко спать будет! — позвонила мама.
Я смотрела на кучку облезших деревяшек, по какому-то недоразумению ещё державшихся в одной конструкции: да уж, доставка явно обошлась маме в большую сумму, чем стоит этот дереволом.
Хорошая, хорошая, что ещё можно было ответить?
Кроватку муж разобрал и убрал на балкон. Пусть стоит, сказал, зато маме приятно, что она о будущем внуке позаботилась.
Потом мама вбила себе в голову, что её зятю жизненно необходимо личное средство передвижение. Которое автомобиль. Опыт с принтером стал ванговать: муж, почему-то в фуражке, с утра едет к маме, отвозит её на работу, потом забирает с работы, везёт к подруге, в больницу, за покупками, в три часа ночи подскакивает, доставляет в роддом внезапно вздумавшую рожать дочь маминой коллеги… И всё это под мамино: "Я же вам машину подарила!"
— Нет! — упёрлась я. — Не-е-ет!
— Не ценишь ты своего счастья! — с укором посмотрел на меня муж, а я уже знала, что он скажет дальше. И не ошиблась: — Если бы моя мама была жива, я бы пакету с какашками из её рук знаешь как обрадовался? Милая, твоя мама не вечная. Она странная и порой бывает весьма надоедлива, но она же твоя мама…
— Как хочешь! — аргумента против пакета из рук покойной свекрови у меня не нашлось. Как и всегда.
Муж с мамой уехали покупать машину. За пятьдесят тысяч: от кредита муж её отговорил, сказал, что ему и старенького автопрома хватит. Главное, что не пешком, да?
Уехали, а я задумалась: маму я люблю. Очень люблю, пусть и не всегда понимаю. Она старается нам помочь. Странными способами, но старается. Обрадовалась ли я сейчас пакету с какашками? Нет. Как и тому треклятому принтеру, старой детской кроватке, дряхлой колымаге и ещё паре десятков вещей, преподнесённых нам моей мамой. Но муж прав: настанет время, и я буду готова душу кому угодно продать ради того, чтобы хоть раз увидеть её улыбку…
Что же, колымага, так колымага. Зато не пешком.
Другие истории автора читайте на канале Не Лапша