Настоящее

Последний противник повержен. Крей тяжело сполз по стене, зажимая руками рану на животе. Из коридора всё ещё раздавалось шипение, сопровождаемое выстрелами бластеров, но вскоре все стихло — Алина тоже покончила со своими врагами и поспешила к любимому.
— Беги! Реактор вот-вот взорвётся! — Крей попытался оттолкнуть девушку, но та крепко сжала его четырёхпалую оранжевую руку.
— Нет! Я искала тебя в десятках галактик и теперь ни за что не оставлю. Я никому не позволю снова разлучить нас! — она говорила тихо, почти шепотом, но даже в этом шепоте проскальзывали истерические нотки, словно вот-вот Алина сорвется на крик.
Завыла сигнализация, слезы на глазах девушки заблестели в красном аварийном освещении.
— Нам всё равно не позволят быть вместе, — устало отозвался Крей. Слишком светлая, почти оранжево-жёлтая кровь бежала, упрямо просачивалась через его пальцы.
— Значит, я их заставлю.
Алые вспышки стробоскопом высветили, как Алина прижалась к инопланетянину, пачкаясь в его крови, как с трудом обхватила того, еле балансирующего на грани сознания, и, закинув обмякшие оранжевые руки себе на плечи, с рычащим криком подняла. Пошатываясь, она пристегнула Крея к себе карабином и, крепко обняв, запустила реактивный ранец.
Нарастающий гул заполнил пространство. Красная подсветка в последний раз выхватила из темноты отчаянное лицо девушки и погасла, чтобы через несколько секунд её сменил затопивший ангар холодный свет.
Алина сощурилась. Мужчина в её руках тут же встал куда увереннее, и рукам сразу же стало проще. Освободив одну руку, Алина вытерла слезинку в уголке глаза. И окончательно превратилась в Екатерину. Режиссёр удовлетворённо кивнул, потом отвернулся к ассистенту, что-то просмотрел в протянутых графиках и объявил конец рабочего дня. К Екатерине тут же подлетела девушка из команды гримёров, ещё трое аккуратно потянули за собой Антона. Екатерина устало опустилась в кресло, ноги гудели, руки ныли, несмотря на недели тренировок. После того, как от головы открепили копну «естественных» светлых волос, стало чуть легче.

***

Домой она вернулась где-то в час — одну из сцен режиссёр забраковывал раз за разом, и график в итоге неудержимо пополз. Падая на диван, Екатерина напомнила себе, что ей, вообще-то, повезло, что она в принципе может возвращаться домой. Могли ведь уехать снимать в какую-нибудь монгольскую степь, где ни телефона, ни нормального душа.
— Милая, вставай, не нужно спать на диване. — Сквозь навалившуюся дрёму Екатерина почувствовала, как её потрясли за плечо. Что-то протестующе промычала. Горло заныло, и мычание получилось хриплым.
— Кать, серьёзно, тебе уже не пятнадцать, чтобы можно было спать под кустом и наслаждаться жизнью. У тебя завтра будет болеть спина, — чуть строже продолжил муж. Екатерина нехотя села и осоловело посмотрела на супруга. Тот нежно взял её за руку и проникновенно заглянул в глаза:
— Я тебе котлет оставил. Поешь, опять ведь целый день голодная.
Екатерина хотела было отказаться: час ночи, диета и вообще, устала катастрофически, но желудок громко заурчал.
— Одну съем, иначе в костюм не влезу. — Екатерина медленно оперлась руками на диван, чтобы встать, но её тут же остановили.
— Сиди уж, горе моё, сейчас разогрею.
Котлета оказалась покупной, немного пресной, но вкусной. Возможность есть на диване делала её вкуснее ещё раза в три. Екатерина немного заторможенно отламывала кусочки вилкой, смакуя свой небольшой ужин. После приключений и неонового буйства космических декораций немного пресным казалось всё вокруг: скучный бежевый диван, тусклый свет люстры, равнодушное спокойствие супруга.
— Знаешь, Жень, я вот сегодня такая: «Я искала тебя в десятках галактик и теперь ни за что не оставлю!», — Екатерина с чувством произнесла собственную реплику. — Красиво было, драматично. А тут вот котлеты. Совсем у нас с тобой не галактики.
— Угу. — Женя даже не оторвал взгляд от ноутбука. Екатерина предположила, что он редактировал рукопись, но точно ей со своего места видно не было. Лишь когда она закончила есть и сонно уставилась на лежащую на коленях тарелку, он отвлёкся, чтобы забрать у неё грязную посуду. Екатерина грустно посмотрела, как муж уходит на кухню, и на секунду задумалась, смог бы он взорвать ради неё реактор звездолёта.

***

Этот спектакль Екатерине нравился. Не потому, что он был гениальным или хотя бы глубоким — на вкус Екатерины, это было несколько наивное произведение — а потому, что ей почти не нужно было переодеваться, лишь накидывать поверх платья плащи разных цветов и один раз вставить в причёску небольшую диадему. А поэтому во время антракта у неё был настоящий полноценный перерыв.
— Ох, рассказывай, как там дела с вашим фильмом — Виктория Ивановна, которой так же повезло с костюмом, жаждала скрасить этот перерыв общением. Не то чтобы сама Екатерина хотела разговаривать, но с Викторией Ивановной, пережившей, пожалуй, слишком много людей в этом театре, лучше было не ссориться:
— Краудфандинг ещё не завершился, а сумму уже набрали. Пару недель назад начали снимать, сейчас идём с небольшим опережением. Ещё получили небольшой грант, но он пойдёт на постпродакшн.
— Как всё сейчас сложно, — заохала Виктория Ивановна. — Постпродакшн, краудфандинг, гранты — и как только во всём этом разбираешься Вот раньше…
Екатерина сдержанно улыбнулась. От разговоров о былом её спас первый звонок. Виктория Ивановна заторопилась, напоследок выдав напутствие:
— Ты, главное, не забывай, что твоя-то задача актёрская. Плохо сыграешь — зритель это и запомнит, а за краудфандинги и полспасибо не скажет.
Екатерина дождалась второго звонка и пошла в свою кулису, собираясь, фокусируясь, на ходу превращаясь в Фею Дикого Леса.
— Я приму наказание вместо этого человека, — ее слова прозвучали твёрдо и весомо, без лишнего пафоса, с долей благородного смирения.
Фея опустила голову, готовая принять судьбу: за жизнь пленного человека отдать свою.
— Правом последнего желания прошу вас, выслушайте меня, — внезапно вскинула голову Фея, и весь лес за её спиной погрузился во тьму, оставляя на свету лишь её хрупкую фигуру. — Я люблю этого человека. Если только моя смерть сможет доказать эту любовь, так тому и быть. Я не жила ни секунды до встречи с ним, а потому даже будь у меня тысяча жизней, мне не жаль отдать их взамен.

***

Обычно в дни спектаклей у Екатерины не было съёмок, но в этот раз пришлось подъехать, чтобы переснять один дубль, который перестал вписываться в общую концепцию. Декорации должны были менять на следующий день, и это было весомой причиной. И если сама Екатерина ещё была готова принять эту причину, её ноющее горло — нет.
— Сорвала или простудилась — спросил Женя в ответ на хриплое приветствие. То, что само это приветствие прозвучало глубокой ночью, его мало удивило.
— Сорвала, наверное, — прошептала Екатерина. Слова волшебной клятвы всё ещё чувствовались на губах тёрпким послевкусием, пусть и говорила она их несколько часов — почти вечность — назад. Екатерина с горечью подумала, что в том волшебном сценическом мире она была феей, прекрасной и звонкой, а здесь всего лишь охрипшая женщина в старых джинсах и с уставшим лицом.
— Ну, мир спасать — тяжёлое дело. — Женя с улыбкой приобнял жену, будто бы та и в самом деле геройствовала.
— Я скорее, спасала одного человека от всего мира, — в тон ему улыбнулась Екатерина. Она не могла сказать, касался ли её ответ фильма или постановки: два героя словно слились в нечто единое, благородно-крутое с волевым подбородком.
Микроволновка запищала, заставив супругов разорвать объятия. Молоко разогрелось. Екатерина опустошенно зависла, наблюдая за тонкими и нежными руками мужа, пока он размешивал в чашке мед и масло. По привычке примерила на себя образ, что недавно играла. Смогла бы она бросить привычный мир и поставить на кон свою жизнь ради любимого Смог бы он И насколько красиво он бы смотрелся с мечом
— Спасибо. — благодарно прохрипела она, отхлебывая напиток.

***

— Итак, Екатерина, продолжим. Вашу актёрскую игру не раз отмечали не только поклонники, но и критики. После главной роли в успешной научно-фантастической драме — которой прочили статус любительской поделки, попрошу заметить — вы стали практически эталоном влюблённой героини. В чём ваш секрет Как вам удаётся так прекрасно отразить на экране то, что зрители назвали «настоящей любовью» — ведущий выдохнул и вопросительно посмотрел на гостью.
— Наверное, просто у меня в жизни есть настоящая любовь, — скромно улыбнулась Екатерина. — Иногда настоящая любовь — это не галактики и не магические клятвы, а простое молоко с мёдом.

Источник