Истории из жизни реальных людей
В двенадцать лет в видеосалоне, про Ф. Крюгера (предтечу Росомахи), – это ужас сравнимый с восхищением, и наоборот. Мой приятель треть фильма провел, глядя то одним, то другим глазом сквозь пальцы, заплатив за этот «прием у окулиста» цельный рупь.
Сам-то я еще месяц испытывал ночами прочность мочевого пузыря… Зато прорезался аппетит. С приходом сумерек я заедал тревогу. Родители не могли нарадоваться, что наконец обрастаю мясом, а назревал гастрит.
Украли велосипед «Кама». 15 кг., стали, немного резины, дерматина и шика: серебристая оплетка, трещотка и пр. Всего на минуту оставил у магазина, чтобы купить пирожное «Корзиночка» (песочное тесто, повидло, белковый крем, рубиновый ромбик мармелада сверху. 15 коп., за все счастье). И вот – пирожное есть, а счастья нет.
– Я давно подозреваю у тебя склероз всего организма. – сухо диагностировал отец.– Разве забыл, что велел не бросать велик без присмотра
– Забыл… – вздохнул я. Не признаваться же, что забил. Тогда б меня лишили улицы. А так, слегка истязали ремнем и плюнули «Что с дурня взять…».
Теперь за приятелями я бегал, а они подтрунивали. Тщедушный, за лето я развил ноги и укрепился в целом. На мольбу купить еще велик, отец с сочувствием похлопал меня по плечу:
– Только через мой протестующий труп. И да, – жить я буду долго: когда придет скапуститься, боюсь, мальчик, тебе подойдет уже каталка, а не «Кама». Бегай сынок, бегай. Глянь, как поздоровел и подтянулся…
Что правда, то правда – уже зимой, играючи выиграл школьный лыжный кросс. Отомстил овелосипежженным друзьям. Всласть постебался над ними, за что и был побит…
В пятом я кажись был, как дедушка-то двоюродный гостевал. Он имел отложение солей в «шасси», – не гнулись циркулЯ. Глядя, сколько он сыплет сахару в чай, я переживал, что и дренаж засахарится.
Старик боялся собак и нечисти. В деревенской его молодости была темная история про белую собачку, в кою оборачивалась ведьма. Жупел, доложу, почище исчадья гримпенских болот.
Как белая собачка заглянет в сумерках в окно, так наутро в хозяйстве падёт корова иль доярка, а то и обе. А у ведьмы-то, как в бабу опять обернется, – шерсть белая в подмышках оставалась. Кто её освидетельствовал, какие любители колхозного хоррора, – не знаю. Вот такие понимашь, преданья коллективизации…
Был у меня противогаз. В кабинете НВП разжился. Путь думаю, старик улыбнется – вспомнит деревню и молодость. А то все город хает да хает.
Надел белую рубашку, противогаз, повязал новогодние заячьи уши и притаился на четвереньках в прихожей. Когда дед полз мимо, кинулся в ноги и залаял.
Остановил бег он только в туалете. Но на месяц позабыл про ноги – соли отошли. Правда, стал грешить на сердце. Такие побочки…