Захотелось высказаться, как мы с Женькой окультуривались

 

Захотелось высказаться, как мы с Женькой окультуривались Я и мой друг, Женька Ковальский, бухали часто в кино. Билет тогда стоил копейки. Брали Клюкву на коньяке или Аралиевую, градусов 48,

Я и мой друг, Женька Ковальский, бухали часто в кино. Билет тогда стоил копейки. Брали Клюкву на коньяке или Аралиевую, градусов 48, консервы, огурцы, хлебушек, колбаску. И шли в совдеповский кинотеатр, в зал хроники. Там было меньше всего народа. Старые фанерные стулья позволяли нам сымпровизировать стол. И мы приступали. Как правило, мы сами выползали из зала, но иногда нас выносила охрана.
Один такой раз Жека успел закинутся чем-то непонятным. Мы вошли в зал хроники, но там было необычно многолюдно. Показывали Броненосец Потёмкин. Расположились. Жека сразу нарезал хлеба, разложил колбаску, достал огурцы и мы вхерачили одну бутылку до конца. У нас довольно быстро начался приход. Внезапно свет включили, и к экрану вышел пожилой мужчина:
— А сейчас уважаемые студенты, я вам кое-что продемонстрирую. Поднимите руки те в зале, кто сюда пришёл не за зачётом в свою зачётку, а сам, по наитию своей души. Именно сам.

Жека вылупился на меня уже стеклянными глазам:
— Димыч, не вздумай только…. Нет, нет, нет, не поднимай!!! Сууука!
Но я не только встал сам, но и приподнял едва шатающегося Жеку. Мужчина удивился:
— Вот даже как. Вы двое меня удивили. В эру, когда кино уже никто не смотрит. Мои студенты понятно, я показываю этот фильм для них. Но что же вас привлекло в этом старом кино. Жека шептал:
— Сука, ты Димыч.

Но я же решил, что настал мой звёздный час и вышел в зал к экрану. Ноги меня ещё держали, и, как мне показалось, вполне сносным языком я пояснил, что всегда любил немое кино. А тут красный флаг, сплочённость коллектива против насилия. Что мы не ценим и потеряли такую страну,и почему-то заплакал. Мужчина успокоил меня. Сказал спасибо.

Мы вышли втроём. Жека уже едва стоял на ногах, и как только вышел, тут же прилёг на гранитный скат рядом с кинотеатром. Когда он сильно выпивал, то всегда ложился там проспаться. Охранники кинотеатра его уже знали и не трогали, а Ашот из чебуречной рядом, даже сдружился с Жекой, за то что тот расхваливал чебуреки и пару раз отгонял от него нежелательные элементы, ну и присматривал за спящим. Вдобавок мой друг платил добром — после пробуждения обязательно у него покупал продукцию. Место было облюбовано им давно, и он всегда так делал.

Мужчина же оказался профессором Института Искусств и Культуры. Он малость попереживал за уютно разлёгшегося на граните Жеку. Я же пояснил, что это норма. И мы отправились по городу обсуждать кино.

 

Вскоре мы сдружились. У него дома, прямо напротив здания ФСБ, в районе Амурского бульвара, была собрана огромная фильмотека документального кино. Именно он и показывал фильмы в зале хроники, и туда, как правило, никто кроме его студентов не ходил. Зато стал ходить я, поглощая историю мирового кинематографа.

Чуть позже кинотеатр переделают. Этот зал станет одним из элитных. И никакого авторского кино там уже никто и никогда показывать не будет.

Профессор умер лет 15 назад. Для меня же навсегда осталось загадкой то, что в тот день, он, видя наше состояние алкогольной невменяемости, вполне нормально ….сперва с нами, а потом со мной, беседовал, рассказывал о себе, кафедре, студентах, фильмах и, конечно же о культуре. За что сегодня ему крайне признателен и благодарен.

Дмитрий К.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *