А.А.Р.

 

А.А.Р. Третий класс. Тоша, новенький ученик, бежит по коридору за своим одноклассником — Ромкой. Ромка всегда был немного задирист, а сейчас уж совсем обнаглел. Обозвал Тошу палкой, да ещё и

Третий класс. Тоша, новенький ученик, бежит по коридору за своим одноклассником — Ромкой. Ромка всегда был немного задирист, а сейчас уж совсем обнаглел. Обозвал Тошу палкой, да ещё и пенал украл. Антошка этого конечно стерпеть не мог — полетел за обидчиком следом, что бы показать ему, где раки зимуют и как палки бьют больно.

Тоша прыгает и валится сверху на Ромку. Начинается потасовка — Антошка сверху сидит, за уши Рому тянет, а Ромка внизу под ним воет от боли.

— А ну прекратите! А то я учительницу позову! — из класса выскакивает Алёнка — мелкая, вся в веснушках, за что её иногда солнышком называли. Алёнку все любили. Она умела с людьми правильно поговорить, все обиды прощала и никогда не ябедничала. А ещё и списывать давала.

— Ой. Алён, ты прости. — Тоша послушно успокаивается, поспешно вставая с Ромки и оттряхивая потрепанную форму, — Мы это… Играемся просто. Несерьезно мы….

Он виновато смотрит в пол. Алёнка шмыгает, смотрит на них зеленым прищуром глаз и уходит обратно в кабинет.

Ромка хихикает, оттряхивая колени и потирая покрасневшие уши
— Влюбился что ли, палка

Тоша морозиться и несильно бьет одноклассника в плечо.
— Глупости не говори! Алёнку все уважают!

Ромка скалится в неприятной улыбке, где отсутствует пара зубов — результат старой драки.
— Раз не влюбился — докажи! Спорим, ты её за косички дёрнуть не осмелишься! Боишься потому что! Трус!

Тоша моментально вспыхивает. Не любит он, когда на слабо берут, но когда трусом называют — это ещё хуже!
— Смотри и наблюдай… — ворчит мальчишка, утягивая Ромку за рукав в кабинет. Раздаётся короткий девичий визг.

——-—

— Ну Алён! Мы эту контрошу без тебя точно завалим! Ну помоги пожалуйста, ну по старой дружбе!

9 Г шумел в кабинете, будто рой пчёл. Если не прислушиваться к определённым фразам, ничего особо понятно не станет. Поэтому его ученики умели адаптироваться под шум и прекрасно разбирали кто, кому и что говорит.

Антон вился вокруг Алёны, которая, уткнувшись в конспекты, повторяла материал сегодняшней контрольной работы. Рома сидел перед ними и поддерживал товарища:

— Ну реально, Алёнка, жалко шо ле. Поделись, а… Мы в последний раз.

Девушка вздыхает и кивает кудрявой головой в знак согласия.

— А теперь — брысь! Я готовлюсь!

— Алёнка… Ты лучшая! Вот прям… Муа! — Антон радостно подскакивает к своей парте. Через пару секунд к нему подходит Рома и они начинают бурно обсуждать вышедшую недавно видеоигру.

Алёна украдкой смотрит на них и прячет улыбку под водопадом спадающих на лицо волос. Как же не помочь — они не раз и не два выручали её. И кран починят, и полку, и если болеет — лекарства притащат. А как они тогда ночью её встретили… Девушка жмурится и выдыхает. Не будь этих двоих, она, может, и не сидела бы сейчас здесь, готовясь к контрольной по географии.

——-—

— Отвечаю, на второй путь поезд прибывает…
— А я тебе говорю — на первый!

Алёна и Антон горячо спорят, пока топают по сероватому перрону. Вдали виден поезд — Алёна хватает парня за руку и тыкает указательным пальцем в нос локомотива.
— На первый! — повторяет она напористо. Антон молча кивает и они вдвоём срываются на бег к подходящему поезду.

Лязг тормозов, поезд медленно останавливается. Из вагонов выходит сотни, а может и тысячи людей — все одинаковые, в форме, бритые, так сразу и не различишь.
Антон подхватывает Алёну и сажает на плечи — девчонка после девятого так и не подросла, а вот он уже вымахал выше Ромы.

— Там он, вон там, вижу!!!
Визжит девушка. Юноша бережно спускает её на асфальт и они оба мчат к солдату, стоящему у бетонного столба.

— Ромкаааа!

 

Визжат в два голоса, хватая старого друга в объятья.

——-—

— Ромка…

Антон вновь просыпается от пьяного бреда. Он на диване, в гостиной Алёны, которая сидит рядом и тихонько гладит его по руке.

Они только-только закончили университет, но отпраздновать это событие так и не смогли. Мир живого и материально покинул Рома, чье сердце перестало биться после аварии на остановке.

В голове у Антона крутиться одна и та же картинка — как в них летит на бешенной скорости Мерс и как Рома пихает его подальше, а сам отбежать не успевает.

— Это ведь я виноват, Алён… Я виноват…
Горячие слёзы текут по красным от алкоголя щекам и неприятным холодом затекают в уши.

Алёна молчит. Она не могла винить его, не хотела. Но слишком тяжело было ей сейчас успокаивать старого друга. И слишком больно произносить вслух имя другого.

——-—

Им уже по двадцать семь. Жизнь медленно наладилась после ухода Ромы. Алёна всё больше нежничала с Антоном, а он в свою очередь всё чаще оставался у неё дома.

Снежным вечером он вытащил её погулять. Снегопад закончился недавно и медленно уходили тучи — из-за них выглядывала огромная белоликая луна. Снег блестел, будто серебро, маня в сугробы своей мягкостью и пушистостью.

Антон прыгает в один сугроб и растягивается в нем, словно бы на теплой перине. Алёна смеется — выглядит юноша по-детски забавно — и спиной вперед падает рядом с ним.

— Смотри, Алён, какая луна красивая. Прям как ты…
Выдыхая пар, улыбается он, поднимая вверх руку и пальцем указывая на молочного цвета диск. В его мыслях сейчас пульсирует лишь одно — как не запнуться, пока он будет делать предложение Алёне.

— Слушай, знаешь… Тебя ведь не зря солнышком зовут… Ты людям сердца освещаешь… И я тут подумал… А ты не хочешь осветить мне не только сердце, но и весь путь моей земной жизни

Алёна молчит. Антон начинает нервничать, закрывает на пару секунд глаза и выдыхает:
— Я бы хотел сделать тебя счастливой. Самой-самой на свете. Алён, ты будешь моей женой

Но ответа всё также нет. Юноша чувствует, как уходит сердце в пятки, как холодеет всё на подкорке мозга.
— Алён

Он приподнимается на локтях, поворачивая голову к возлюбленной. И замирает на несколько секунд от увиденного.

Из левого некогда зеленого глаза Алёны торчит арматура. Острый её конец слегка блестит от крови в лучах прекрасной в ту ночь луны.

——-—

— Смерть наступила мгновенно вследствие падения на острый предмет.

Судмедэксперт закрывает папку. А потом кладет руку на плечо парня и тихо произносит:
— Мне жаль.

Юноша бледен, будто полотно. Его руки трясутся, не переставая — он уже и не помнил, сколько таблеток успокоительного ему давали. Он не верит, не верит в такую глупую смерть, в такой расклад судьбы, жестокость этого мира. Ни Ромы, ни Алёны теперь нет здесь, с ним. Антон медленно опускается на стул и закрывает голову холодными руками. Он плачет, но теперь не чувствует поддержки близкого ему человека.

——-—

«В моей смерти прошу никого не винить. С. Антон»

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *