Истории из жизни реальных людей
Зеркальная влага рисовых полей, отражает закатные лучи, что подобно небесным ласточкам кружат над блестящей нетронутой поверхностью. Где-то у подножия вечнозеленой горы, хрупкая Сунь Чжень ведет мула, груженного водой из подземного колодца. Девушка горбится от тяжелой работы, но ее губ касается дивная песенка, что помогает двигаться по извилистой, покатой дороге. В манящей близости показывается дяоцзяолоу. Как же она будет скучать по этому покосившемуся домику на хрупких ногах, по маминому рису с куриным бульоном, по крикам братьев, что пытаются ладошками поймать рыбу, которая плескается и бьет хвостом, подразнивая смуглых мальчишек. Отчего, они пуще прежнего ныряют за ней и получают подзатыльники от отца. Отец…
Мистер Линь Фо, известный на весь Юньнань часовщик. Его тикающие друзья, приводят в восторг не только детей, но и взрослых, что приносят на починку свои семейные реликвии. Сколько Сунь Чжень помнит, отец сутками пропадает на работе. Стрелочки, винтики, шестеренки – вечный механизм восприятия действительности. Иначе, отец попросту не может жить. Смысл его пробуждения по утрам, дневное бодрствование и размеренный ночной храп, как крепкое переплетение реальностей. Ей с матерью, неоднократно приходилось выдергивать отца из временной петли. Небольшая встряска, становится для него привычным сигналом, что пора возвращаться домой и отдохнуть.
Но все это в прошлом. С приходом мрачных дней, отец забрасывает любимое занятие и охраняет домашний очаг. Сунь Чжень знает, что всему виной ее состояние. Слепота девушки с каждым годом все усиливается и даже то, что она смирилась с волей богов, не означает, что печаль не коснулась родных сердец. Больше двух лет, отец с матерью ищут способы вернуть дочери зрение. Один лекарь в императорском дворце, слывет обладателем магического дара, что лишь прикосновением, внушает людям надежду. Поэтому продав часовую лавку, Линь Фо, подкупает местного проныру Мао, что находит местечко в своей чайной повозке. И платит старому другу Вужоу, что обещает встретить дочь у входа в город и отвести к мудрому Вейжу. Тому самому достопочтенному лекарю.
***
Сунь Чжень прощается с домом и перед отъездом получает от отца часы на подвеске. Скромное, неприметное украшение, греет душу и служит напоминанием о счастливых мгновениях. Повозка Мао, подпрыгивает на каменистой тропе и ноги девушки подлетают вверх. Она принюхивается к витающим в воздухе ароматам, чтобы запечатлеть их в своей памяти. Ее обоняние, единственный компас в кромешной темноте.
— Хочешь лепёшку – скрипучий голос Мао, карабкается в уши.
— Нет, спасибо.
— Ты когда-нибудь бывала в городе
— Однажды ездила на рынок за тканью.
— Понравилось
— Шумно, дурно пахнет и много неудобств для слепого человека.
Мао хохочет во все горло и погоняет лошадь с деревянным ярмом на шее, закрепленное ремнем. Ароматы сменяют друг друга, и Сунь Чжень вытягивает руки. Мокрые языки дождя, начинают усердно лизать ладони и оборачиваться водными драконами. Она с младенчества обожает легенды об этих существах. Сейчас в сезон дождей, вспоминается мамина история о прекрасном Цинь Вей и дикарке Аи. Будучи болезненным ребенком, что не мог передвигаться самостоятельно, Цинь часами проводил у реки, читая древние рукописи о сражениях. В погожий летний день, он познакомился с Аи. Девочка с хрустальными волосами, запускала кораблики из листьев и догоняла их, бросаясь в бурные волны. Дружба связала две коротких серебряных нити, что были крепки и едины до одной роковой ночи. Цинь и Аи болтали на берегу. Он рассказывал ей о самураях, а она улыбалась и танцевала на гладких камнях. Ножка девочки соскользнула, и ее подхватил неистовый поток. Вей не раздумывая, сполз со своего оборудованного, поддерживающего кресла и следом за Аи, погрузился в бушующую бездну. Утром, наглотавшуюся мутных вод девочку, обнаружили на огромном валуне. Цинь пропал без вести. Его больше никто не видел. Поиски продолжались до второго полнолуния. Немного окрепшая на отварах Аи, не могла произнести ни слова. Будто кто-то забрал голос и запечатал в священном сосуде. С той поры, в восход полной луны, жители деревни наблюдали летающего огненно-синего дракона, издающего звонкий магнетический крик. Родители Цинь, как и многие, считали, что это их сын. Впоследствии, дополняя историю домыслами и догадками, люди стали верить, что дракон – предвестник многодневного ливня. Только Сунь вместо дождя, представляла себе мальчишку в обличии волшебного существа, что, не смотря на опасность и ограниченные возможности, поступил, как мужчина, как герой.
Она тоже будет сильной и смелой. Мао замедляет ход и просит ее накинуть капюшон мешковатого балахона. Красно-желтые дворцовые цвета, переливаются под чистейшим небом, что странным образом избавляется от грузных туч. Девушка втягивает запах сладостей и навоза. Затем, ноздри забивает дух свежей краски. Что-то не так. Чутье никогда не подводит ее. Лязг металла, и она ощущает холод в груди.
— Покажи лицо! – приказной тон, не терпит спора.
Цинь оголяет голову и поднимает мертвые глаза вверх.
— Кто ты
— Меня зовут Сунь Чжень Фо, я дочь часовщика.
— Зачем прибыли во дворец
Воин в ламеллярных доспехах, ожидает внятного ответа и дышит, как конь, мучившийся от жажды несколько суток.
— Я к великому Вейжу.
Смех пронзает юношу насквозь.
— К кому К безумцу, что питается помоями и горланит песни на улице
Сунь отрицательно кивает головой и понимает, что попала в западню. Воин склоняется к лицу деревенщины и произносит:
— Идем со мной, слепая.
Девушку подталкивают чем-то острым в спину, и она наступает в липкую лужу. Вероятнее всего, это кровь. Но чья
— Что с Мао – Сунь рискует, а иначе никак.
— Никто не обманывает императорскую стражу.
Легкие сжимаются, и она срывает с шеи отцовский кулон с часиками. Шепот на грани немоты, крадется по ее губам. Сунь тормозит у парадных ворот и бросает под ноги кудахтающий механизм. Стекло разлетается вдребезги, и девушка падает навзничь.
— Милая моя девочка, крошка Сунь.
Теплый, бархатистый голос отца, разбавляет тишину, что законсервировала маленькую комнату. Девушка открывает белёсые глаза и морщинистое лицо Линь Фо, разглаживается на лбу и подбородке.
— Папочка, я дома
— Конечно, ты так устала вчера, что заснула у реки.
— А как же Вейж, Мао
— Твои братья в порядке. Снова резвятся на улице.
Братья Такого удивительного сна, Сунь Чжень не ожидала пережить. И Цинь, как же он
— Цинь, папа, ты слышал о нем
Часовщик сковывает щеки дочери и ласково, как южный ветерок говорит:
— Я приготовлю чай, и мы поговорим.
Давненько он не слышал это имя. С той самой поры, как немощный мальчишка спас его бесценное сокровище.
