Механический ангел

Мальчик жался к матери, та устало вздыхала и удивительно мягкой для посудомойки рукой гладила его по слегка вьющимся темным волосам. Она называла его ангелом, а он не мог понять, почему, если он ангел, то вынужден жить так. Жалко было и маму, он смотрел на нее глубокими синими глазами, а женщина работала.

Сегодня для многих был чудесный день, и мальчик пел в церковном хоре: его чистый детский голос доводил до слез знатных господ, которые заходили в храм. Мальчик пел, и его мягкие волосы, раскидавшиеся по плечам, его смиренный взор делали его похожим на ангела.

Кроме мальчика в храме всегда присутствовали ангелы: так их называли. Ангелы танцевали с настоящими крыльями, а в крыльях были настоящие перья. Мальчик знал, что они настоящие, он видел, как их выдирают из еще живых птиц. Из живых, потому, что слишком дорого бы обошелся механизм их усыпления: ведь крылья нужны многим, многим девочкам, чтобы они танцевали в храме и их называли ангелами.

Они красиво танцевали, у них были замечательные платья из тонкой, но теплой шерсти — денег, потраченных на наряды, наверное, хватило бы на год безбедной жизни. Родители этих девочек жертвовали крупную сумму храму, но, проходя через руки пастора, она становилась вдвое меньше. К счастью, об этом мальчик не знал.

Мальчик вышел вперед — это его звездный час, его голос звучит под сводом, и все думают, что так звучат небеса. Ангелы сверкают, бросают на пол свои разноцветные тени, ведь они просто витражи.

Хор вскоре спускается вниз, некоторые из них получают монеты, как и мальчик: в его маленьких ладошках уже целая горсть и больше ему не дают, только треплют за чуть пухлую щеку. Хор уходит в ризницу, там им раздадут еще немного подаяний, дадут немного еды и отпустят.

Сегодня мальчик не хочет идти домой и он бродит по улицам. В этот день он повсюду видит ангелов: вот их — кукол — продают, вот танцовщицы в коротеньких ослепительно-белых юбках, вон хрупкая женщина в окне: длинное белое платье, тонкие волосы в простой прическе, лучистые, добрые глаза, которые делали ее некрасивое лицо прекрасным.

Мальчик смотрит в окно: там сверкают начищенные до блеска блюда, там все блестит, играют и веселятся дети, все искрится от счастья и смеха; там так тепло, что все они в легких костюмчиках и платьях, как ему туда хочется! Он проскальзывает в дверь, и тут же кто-то начинает кричать: большой, как боров, господин грузными шагами приближается к нему. Хрупкая женщина подбегает первой, присаживается на корточки, и ее легкое белое платье окутывает мальчика запахом ландышей. Женщина кладет руку на его вихры, улыбается и хочет что-то сказать, но господин отпихивает ее, и пинает мальчика так, что тот кубарем выкатывается за дверь. Больно и обидно, и он бежит дальше.

Так жалко и себя, и маму, жалко, ведь он — настоящий ангел, так все говорят; маму жалко, она обязательно тоже ангел и очень хочется, чтобы появились крылья, и тогда они с мамой улетят далеко-далеко.

Мальчик бежит и падает — устал и споткнулся. Он поднимается, а перед ним витрина, только там уже нет ангелов, там крутятся бронзовые шестеренки, там щелкают механизмы и это похоже на музыку. Дверь приветливо распахивается, и мальчик оказывается в тепле. Сухой воздух, стрекот, шелест, скрип, стук, щелчки, запах масла окружают его со всех сторон, и он ничего не может разглядеть среди постоянно двигающихся механизмов.

— Ты что-то ищешь, да

Вертя головой, мальчик пытался понять, откуда идет голос, но казалось, что он звучит сразу отовсюду. В храме они часто пели так, чтобы звучало с неба, но мальчик впервые, кажется, поверил в то, что с ним говорят не с помощью хитрого устройства.

— Я потерял крылья, — робко начал он, — только на них не было перьев, мне кажется, у настоящих ангелов нет перьев, ведь они не будут причинять ради этого боль Божьим тварям, да

— Конечно, — ответил голос, выслушав мальчика, — так значит, ты ангел

Мальчик не знал, как на это ответить и промолчал. Скрежет, к которому он почти привык, усилился и к нему заскользила пара крыльев. Казалось, они летят, но если бы мальчик пригляделся, он бы заметил тонкий стержень, который выдвигался вперед.

Крылья были странными: они состояли из шестеренок и лопастей и совсем не походили на крылья ангелов из храма. Неужели у настоящих ангелов такие крылья Мальчик принял крылья и примерил их — они застегивались на плечах, обхватывая его худенькое тельце и, кажется, правда могли поднять его в воздух.

— А чьи это крылья — спросил мальчик. Ему было страшно, что эти крылья отобрали у настоящего ангела так же, как перья отбирали у птиц.

— Твои, глупыш, я сам их сделал, — кажется, голос повеселел, — ну же, иди теперь. Сочтемся как-нибудь потом.

Дверь снова открылась, и мальчик вышел в холодный зимний день. Теперь ангелы в витринах, храме, витражах казались ему ненастоящими — они были так похожи на людей, так похожи.

А тот, кто сделал ему крылья, кем он был Может, настоящие ангелы сами делают себе крылья, и он когда-нибудь тоже так сможет

Уж теперь-то он точно улетит отсюда, заберет мать, и поселятся они где-нибудь среди настоящих ангелов, вот бы к ним попасть… Настоящие ангелы никогда бы не забрали ни у кого перья, как эти девочки в храме, настоящие ангелы больше чем витражи в окнах, настоящие ангелы точно не танцовщицы в коротеньких юбочках, они даже не как та женщина с лучистыми глазами, мальчик был уверен в этом.

Настоящие ангелы те, кто сами делают себе крылья и делают их для других, даже если они механические. Он тоже будет таким, будет механическим ангелом.

Источник