Истории из жизни реальных людей
Пару раз в год, обычно весной и осенью, тетушка По шла на почту, чтобы отправить три открытки. Первую открытку, с морским пейзажем, она заполняла легким, прямо-таки летящим почерком. «Для моей дорогой М. Д.», — подписывала она и, чуть подумав, добавляла адрес. Это мог быть старый маяк, или вершина горы, или третье дерево в темном лесу. Главное, По знала наверняка, что открытка и ее подруга встретятся.
Вторую открытку, со смешным рисунком, По отсылала племяннице и ее детям. Тут она обычно рисовала нелепую рожицу и ничего не писала, так как смысл совсем не в словах. В поле адреса тетушка указывала «Дом-у». А продолжение у неё никогда не вмещалось.
Третью открытку она выбирала особенно тщательно. Иногда это была тематическая открытка, например к празднику, а иногда абстрактная, с лесом или котиками. Над ней тетушка долго корпела, заполняя пустоту рядами мелких буковок. Сюда она вписывала нелепые советы и пустые мелочи, а ещё вчерашний сон и завтрашний день. Адресата на этой открытке По никогда не указывала, считая, что та сама найдёт человека, которому пригодится всё от первой до последней буквы.
Вот и сегодня, кокетливо поправив шляпку, ухватив за крючковатую ручку любимый зонт, тетушка По вышла из дома. Бросив косой взгляд на плывущие облака, старушка закинула зонт на плечо и, высоко задирая колени, затопала по тротуару. Она прошла вдоль парка, где, визжа, бегали дети, пересекла дорогу, на которой строем маршировали голуби под присмотром леди. Запрыгнула на бордюрный камень и, балансируя точно эквилибрист, быстро пробежала по нему мимо бакалеи и хлебной лавки. Немного не доходя до перекрёстка, По свернула направо и, взглядом открыв дверь, вошла на почту.
Почтмейстер очень уважал тетушку и всегда придерживал для неё самые чудные открытки, например те, что остались с позапрошлого Нового года или которые никто не брал, потому как дети их боялись, а взрослые не понимали.
Они заговорщически подмигнули друг другу, как умеют только старые приятели. По замерла в ожидании открыток. Почтмейстер тем временем скрылся в подсобке, оставив старушку одну. Однако это одиночество продлилось недолго. Дверь скрипнула, впуская юношу. Кепи он сжимал в руках, на щеке у него красовался чернильный след, и в целом всем своим видом молодой человек как бы говорил, что жизнь его связана с текстами.
Нервно глянув по сторонам, он встал позади По и тут же поинтересовался:
— Вы последняя, да
— Нет, — хмыкнула тетушка, — я первая!
— Первая — юноша смутился и крепче сжал кепи. — Но тогда я последний, да — неуверенно уточнил он.
— Нет, — удивила его По, — вы тоже первый!
— Так не бывает! — возмутился юноша и тут же уточнил: — Или бывает
— Бывает, — заверила его По, — просто я первая с начала, а вы — с конца.
Юноша выпучил глаза, не зная, что ответить, а тетушка тем временем ухватила коробку с открытками, которую вынес почтмейстер, и удалилась к конторке, чтобы выбрать три самых лучших открытых письма.
Пару минут спустя к ней присоединился давешний юнец. Он положил перед собой скучную открытку с унылыми цветами и, вертя в пальцах перьевую ручку, зашептал:
— «Дорогой начальник!» Нет, он может подумать, что я его подкупаю! Лучше «Уважаемый босс»… ох, он знает, что его никто не уважает, а все боятся. Так что писать
— Пишите «Сэр»! — подсказала По. — И по делу, и ошибок не будет.
— Что ж, может, вы правы, а может, нет, — снова замялся юноша. — Но как бы попросить его о повышении В какой строке
Тетушка ощутила, что закипает. Она очень не любила неуверенных в себе людей, а этот юнец был самым неуверенным из всех, кого она когда-либо видела.
— Если хотите денег, пишите прямо! — заявила она. — А если должность, тоже пишите прямо, но чуть наискосок.
Парнишка бросил негодующий взгляд на По, но промолчал. Вместо этого он красивым каллиграфическим почерком начал выводить послание.
Тетушка так увлеклась подглядыванием, что совсем забыла о скрытности.
А юноша просил о повышении, пояснял, что деньги нужны для мамы и старой кошки и что он готов на дополнительную работу, если… Тут место на открытке кончилось, и молодой человек огорчённо вздохнул.
— А я говорила, что «сэр» короче, — заявила старушка. — Вообще, если б вы слушали… — Дальше она не успела продолжить. Юноша изменился в лице и крикнул:
— Много ли вы понимаете в повышениях! С чего вы взяли, что знаете, как мне быть и о чём писать! Оставьте меня и займитесь своими открытками!
Вот так кричал юноша, а тетушка По становилась всё мрачнее и мрачнее. Она очень не любила неуверенных юнцов, но вздорных не переваривала от слова «совсем». Ухватившись за зонт, она хмыкнула, затем топнула и, наконец, поднявшись на носочки, крутанулась вокруг себя. И в тот же миг порыв ветра распахнул дверь почты, и ворвавшийся вихрь ухватил неудачную открытку юноши. Помахав прямоугольником бумаги у него перед носом, ветер сграбастал ее — и на улицу.
— Стой! Нет! Да что же это! — вскрикнул юноша и, позабыв кепи, выскочил следом за улетевшим письмом.
Тетушка спокойно дописала свои послания и, бросив их в ящик, покинула почту. Проходя мимо бакалеи, она заметила давешнего юношу и мэра города.
— Какой почерк! Это же чудо! — хвалил мэр раскрасневшегося парнишку, потрясая открыткой, которую сжимал в руке. — Когда эта бумага врезалась мне в лицо, я, право слово, не поверил своим глазам. Не хотите ли стать моим секретарем, милейший А то старый уехал, и я даже не смог разобрать куда — вот какой у него был дрянной почерк. А вас поймёт каждый, я бы даже сказал, вас и кошка прочтёт!
Юноша улыбался и кивал головой, видимо радуясь внезапным перспективам. А тетушка По, хитро улыбаясь, шагала по городу, и, уж конечно, она была совершенно ни при чём.