Жребий

Больно кольнуло в районе груди. Я вздрагиваю, и мама останавливается. Ощупываю себя, смотрю на свою руки, ожидая, что увижу кровь.
Не трогай! кричит мама и отталкивает мои руки. Стой смирно! Я не уколола тебя. Ты вся дергаешься!
Не уколола, а что тогда болит Мне всего семнадцать лет, и я хочу играть с братьями. Только накануне утром мы шлепали босыми ногами по грязи. Моё оборванное серое платье отяжелело, и мама закатила скандал. А теперь на мне платье, расшитое бисером и кристаллами. В них играет лунный свет, отбрасывает на стену искры. Всё вокруг загорается. У мамы с лица не сходит улыбка. Зубы серые от табака, резкие морщины на лбу и в уголках рта. Теперь у нее будет другая жизнь.
Какая же ты счастливая, Лацци! приговаривает она. И слова ее похожи на песню. А я не чувствую себя счастливой. Я хочу играть в грязи. Жду, когда этот маскарад закончится. С предыдущей церемонии прошел год. И в этом году я стала избранной. Жребий пал на меня.
Станешь жрицей это такое счастье! не унимается мама и всё улыбается, улыбается. Она редко улыбалась, сколько ее помню. Только раздавала нам с братьями оплеухи. И теперь мне хочется стереть улыбку с ее лица.
Не хочу быть жрицей, говорю. Мама мрачнеет. Мне удалось. Я отправляю в рот палец, чтоб оторвать заусенец. Мама замечает это и хватает меня за руку. Больно сжимает, я смотрю в ее глаза. Она смягчается. Я ведь жрица. А жрица должна быть чистой.
Это великая миссия, Лацци. В нашей семье никогда не было избранных, говорит мама, и снова расплывается в улыбке. Ты сотворишь историю. Поведешь нас в безопасное будущее.
Мне становится грустно. Платье почти готово. Мама и тётушка Шарлотта бегают вокруг меня. Наш дом пометили пару недель назад. Это значит, тут живет избранный. Это такой ритуал. Раз в год жребий падает на один дом на нашем острове. Я теперь в ловушке, капкан захлопнулся. Снова колет в груди. Нет, это всё же не булавка.
Все избранные принимают это с достоинством и радостью, твердит мама. А ты упрямая! Как и твой отец, она тяжело вздыхает, ведь наш отец исчез. Ну-ка покрутись!
Я кручусь, как новогодняя елка. Сверкаю, как начищенный хрусталь. Платье цвета лепестков ромашки. Я бы плюхнулась в нем в грязную лужу! У платья длинный шлейф. На мгновение мне кажется, что я прекрасна. А потом вдруг вспоминаю, что мне придется покинуть дом. Навсегда.
Мама отходит на несколько шагов назад, чтобы рассмотреть свою работу. Она складывает руки на груди и довольно улыбается. Глаза ее становятся влажными, как осень.
На рассвете меня ведут в путь. Жители деревни уже не спят. Они выстраиваются рядами у дороги. Ряды превращаются в толпы. И мне вдруг представляется, словно бы это большой жужжащий улей. На рассвете свежо и пахнет травой. Затяжные дожди заставили повозку утопать в грязи. Две лошади медленно тянут меня, а шлейф моего платья несут за мною тётушки. Башмаки их засасывает грязь. А я еду.
Улюлюканье толпы становится невыносимым. Они кричат слова любви, бросают цветы. И я тоже бросала вот так когда-то. Было весело. Мы с братьями и другими детишками, подбадриваемые толпою, кричали и прыгали. Это праздник. Самый большой праздник в году. И все ждут его с нетерпением. И избранный жрец всегда счастлив. Но не я.
Раз в год выбирают того, кто сохранит мир, подарит спокойную жизнь. И это большая честь. Имя каждого сохраняется в летописях. А семья жреца обретает почтение на долгие годы.
Мы с лошадьми и тётушками проделываем огромный путь. Мне жаль лошадей. Я смотрю на их крупы. Не терплю жестокость, вот мне и сложно. Братья бегают вокруг и громко смеются. Мама идет впереди повозки и машет людям рукой, как королева красоты. Оборачивается и делает жест руками, натягивая улыбку. Это она просит меня улыбаться народу.
Меня привозят к огромному дереву, похожему на алтарь. Солнце встает и окрашивает его в розовый цвет. Здесь начинается моё посвящение. Я схожу с повозки и провожу ладонью по лошадиной гриве. Мягкость разливается по моему телу и остается в нем. Теперь время как будто остановилось. Толпа с придыханием наблюдает, как меня привязывают к дереву. Я смотрю на маму. Она плачет и смеется. Такой любви в ее глазах я не видела никогда. И только на мгновение мне кажется, что я и правда родилась, чтоб даровать любовь этим людям.
Толпа отступает, когда издалека слышится звериный вой. Солнце замерло на горизонте. Оттуда, из-за холма, идут звери. Раз в год они появляются на острове и наводят ужас на жителей. Терзают скот, врываются в детские кошмары, похищают людей. Мама думает, что они забрали отца. Я тоже так думаю.
Раз в год жители избирают жреца. Жрец этот утоляет жажду зверя и дарит покой жителям острова. И это великое счастье.
Я никогда не видела зверей так близко. Они огромные. Пасти их пышут жаром, острые клыки клацают и оставляют глубокие раны на моем теле. Одни звери похожи на волков, иные на хищных птиц, но без крыльев. А есть звери с бычьими головами. Они смердят ненавистью и хотят крови. Если их не остановить — ненависть их выйдет из берегов. Зальет весь остров.
И я трясусь от страха, хочу убежать. Но я теперь избранная. Был бы у меня меч или лук. Но островитяне не хотят противостоять зверю. Мама говорит: «Зверю всегда нужно кого-то ненавидеть. Вот и приходится тянуть жребий, на кого упадет эта участь».
Толпа снова улюлюкает. Только теперь на их лицах я не угадываю любовь. Черты их исказились, и от боли мне кажется, что они и сами стали похожи на зверей. Они машут руками, как будто только и хотят моей крови.
А звери разрывают меня на части, и моя кровь разлетается, смешиваясь с грязью под ногами. От платья не осталось и следа. Кто-то запускает тонкие пальцы в эту грязь и мажет ею свой люб в священном экстазе.
Прежде, чем выйти на заклание и раствориться в ненависти, я проглотила булавку. Одну из тех, что торчала в моем платье на примерке. Если звери проглотят меня без остатка, может, эта булавка будет медленно зреть в утробе моего убийцы, пока не станет его смертью.
Отец мой возвращается на закате того дня. Мать смотрит на него, не веря своим глазам. Бросается в объятия. Братья, сытые и счастливые, после празднования в честь избранного, обвивают его ноги.
А где же Лацци спрашивает отец. Огонь загорается в глазах мамы.
Ты не поверишь! Она стала жрицей!
Отец вдруг хватается за сердце и оступается. Внезапно что-то кольнуло его в живот.
Звери не приходили из-за холма. Звери рождались здесь.
Остатки разорванного платья висят на дереве-алтаре. Ветер уносит веселые крики. Самый счастливый праздник в году окончен.

Источник